Сейчас заревом прячущегося за отроги Карпат солнца любовался восемнадцатилетний юноша, лишь три месяца назад мобилизованный в советскую армию. Пройдя короткую стодесятичасовую программу подготовки и ознакомившись с владением основными видами стрелкового оружия, он был направлен в интендантскую роту. Сидя на подножке полевой кухни, юноша взирал на могучие стволы елей, на их густые ветви и представлял, сколько могли видеть эти старые деревья. А те, в свою очередь, кивали своими макушками под дуновением тихого ветра, словно соглашаясь: «Да, мы многое видели,… не одна человеческая память не вместит все то, что запечатлели наши глаза…».
– Гришка! – окликнул парня ведущий в поводу старенькую кобылу рыжеусый старшина. – Слезь на землю, набери валежника. Вишь пока тихо идем, на подъемчик.
Солдат спрыгнул с облучка и полез в гущу свисавших к самой земле ветвей. Ствол перекинутого через плечо карабина зацепился за торчащий высохший сук с осыпавшейся хвоей. Сняв оружие, Гриша хотел положить его на подножку полевой кухни, но старшина, заметив его движение, строго проговорил:
– Не убирай! Фронт только сутки как по этим местам прокатился, могут недобитки к своим пробиваться, вылезет из-за куста, а у тебя и пушки нет под рукой.
Гриша вновь продел голову и правую руку в винтовочный ремень, и усмехнувшись, сказал:
– И все-то ты знаешь, Маркелыч!
– А ты как думаешь? Повоюй с мое, – со знание дела ответил старшина и, поправив новенькую «Славу» третьей степени на черно-оранжевой колодке, продолжил:
– До тебя вот был полудурок с Вологодчины, ну, совсем бестолковый, ты-то еще ничего, соображаешь, а тот, ну, совсем глупой. Через то и в госпиталь угодил. А я вот и цел при налете остался, да в придачу, под огнем борщ на передовую доставил. Вот мне комбат орден и выхлопотал. Ты, говорит, старшина, уж давно ордена достоин, и потому, говорит, памятуя старые твои заслуги – получай награду! Да, так с его рук «Слава» на мою грудь и угодила.
– Завидую тебе, Маркелыч, по доброму, – подбежав с охапкой веток, произнес Гриша, – мне в этом плане не повезет, как тебе. Какое геройство при кухне? Война скорей кончится, чем медальку заработаешь.
– Эт точно. Я вот с августа сорок второго воюю. За малым полтора месяца не хватает до двух лет. Так что пока тебе парень время придет орден вручать, уж дома на печи лежать будешь. Попомни мое слово: к Новому году в Берлине будем. Гляди, каким темпом рванули. До осени всю Европу этаким аллюром проскочим.