— Да-да, я знаю, вы всегда в делах, — козел, он имеет наглость
показывать всем своим видом, что весьма невысокого мнения о моих
каких-то там делах, которые остро отдают плебейством. Еще бы,
Великий князь открыто говорит о том, что сам контролирует все этапы
ремонта, да еще и завод открыл. Кошмар и ужас. Вот только делать
нечего, придется с таким вот... общаться. И даже улыбаться вот так
тонко и снисходительно.
— Так зачем вы искали со мной встречи, господин посол?
— Не так давно я получил письмо от его величества короля
Фридриха. В этом письме он просит меня оказать содействие в судьбе
двух дам, которые направляются сюда в Россию, по приглашению ее
величества. Они совсем одни бедняжки, с минимальной охраной.
Разумеется, я поспешил заверить его величество, что сделаю все, что
в моих силах, чтоб помочь бедняжкам. Например, прямо сегодня, после
окончания аудиенции у вашего высочества, я еду встречать их в Риге,
— я чуть было не ляпнул: «Скатертью дорожка», но вовремя сдержался.
Чуть наклонив голову, сцепил руки в замок и теперь наблюдал за
послом с полуулыбкой на лице. — Но, я хотел бы получить хоть
какие-то заверения от вашего высочества в том, что вы окажите
участие в их судьбе. Тем более, что они являются вашими дальними
родственницами.
— И речь идет...
— О Иоганне-Елизавете Ангальт-Цербстской, в девичестве принцессы
Гольштейн-Готторпской, которая скоро уже прибудет в Петербург со
своей старшей дочерью Софией Фредерикой, — у меня в груди екнуло.
Надо же, София Фредерика скоро будет здесь. Что-то как-то мне резко
заплохело. Я гнал от себя эту мысль, но она не хотела меня
отпускать, а что если все остальные только для отвода глаз и
Елизавета уже все за меня сама решила, выбрав будущую Екатерину?
Перспектива шарфа на шею все еще вырисовывалась и была отнюдь не
радужной. Понятно также, почему он топит за Катьку, ее маман
пользуется благосклонностью Фридриха, и она, получается
единственная из девиц, почти прусского двора. За кого еще должен
впрягаться прусский посол, как не за нее. Пока я пытался перевести
дыхание, Мардефельд продолжал заливаться соловьем. — Ее высочество
послала вам несколько писем, но так и не получила ответа, что
чрезмерно ее расстроило.
— Я не получал никаких писем от ее высочества, — я их
действительно не получал. Уж такое, я бы точно запомнил. — Вероятно
в тот момент, когда они дошли до Петербурга, я находился в Киле.
Такой вот неожиданный выверт судьбы.