Фоулер был несколько старше. Лицо его было приятнее, манеры лучше: видно было, что это джентльмен.
Оба были одеты в красные камзолы, высокие сапоги; длинные галстуки и парики довершали их костюм. Их треуголки висели тут же в зале, на рогах оленя.
При первом взгляде на них таможенные почувствовали, что это и есть якобитские агенты, которых они ищут. Решив действовать безотлагательно, они обратились к Каусону, который держался за ними:
– Посмотрите на этих людей. Не признаете ли вы их?
Владелец корабля отрицательно покачал головой.
– Вы утверждаете, что никогда не видали их? Посмотрите хорошенько!
– Нечего мне смотреть, – возразил Каусон. – Я все равно их не признаю, хотя бы пришлось на них смотреть полчаса.
– Вы привезли с собою мистера Каусона в качестве понятого, – вмешался полковник, – и стараетесь подорвать доверие к его словам и уверить его, что это те самые люди, которых вы ищете. Вы ошибаетесь, однако. Капитан Арчер и капитан Фоулер прибыли сюда не из Ирландии, как вы думаете, и не были на борту корабля. Они приехали из Престона. Я сказал вам все, что вам нужно знать, и не желаю отвечать на дальнейшие расспросы. А теперь не угодно ли вам, господа, садиться?
Священник прочитал по-латыни краткую молитву, и завтрак начался.
Полковник Тильдеслей сидел во главе длинного дубового стола. Направо от него занимал место Джонсон, налево Беатриса.
Недавно прибывшие гости и таможенные досмотрщики сидели друг против друга. Владелец корабля, видимо, перешел на их сторону и мирно беседовал с ними, что еще более усиливало подозрения досмотрщиков, которые в конце концов решили привлечь его к ответственности по обвинению в измене. Но Каусону, весело уничтожавшему завтрак, казалось, и дела ни до чего не было.
За столом то и дело слышался смех Беатрисы, которая, казалось, забавлялась происходящим и время от времени что-то говорила полковнику и отцу Джонсону.
Капитан Арчер говорил громко и не стесняясь. Никто его не останавливал. Все отлично понимали, что таможенные считали его и Фоулера врагами правительства и не прочь были бы арестовать их.
– По-моему, лучше было бы прекратить эти разговоры, – тихо сказал полковнику отец Джонсон.
– Я охотно сделал бы это, но ведь капитан Арчер не послушает меня, – так же тихо отвечал полковник.
– Может быть, он послушает меня, – сказала Беатриса.