А Мариша…
– Так нельзя, – сказала я хриплым голосом.
– Почему? – посмотрела она на меня исподлобья. – Они издевались
над нами столько времени… почему мы не можем им отомстить?
Я растерялась, не зная, что сказать.
Но затем уверенно начала объяснять:
– По закону так делать запрещено. Это называется расправа.
Должен быть суд. Человек должен ответить перед законом за
содеянное. Вы выступите как свидетели. Расскажете в подробностях,
что они делали. И когда суд решит, что они виноваты, то к ним будет
применено наказание, положенное по закону.
– У нас как-то мимо села проезжал лордик заезжий, – начал
Цедрик, с презрением выделив слово «лордик». – Ришка, соседская
девка, на выданье была. Первая красавица на деревне, с вот такенной
косой. – Мальчик показал руками толщину косы девушки, растопырив
пальцы и соединив их между собой. – Она гусей пасла, вышла на
окраину. Лорд её прихватил и снасильничал. Еще и намучил. Всю ножом
порезал, и лицо тоже. Её еле живой нашли на следующий день. Батька
её Васильич поехал к барону нашему пожаловался. Лордик к нему в
гости ехал. А тот Васильича приказал плетьми наградить за то, что
он посмел на благородного наговаривать. Отца Ришки забили до
смерти. Ришка померла в горячке, так в себя и не пришла.
– Вот и весь суд, – невесело хмыкнул один из близнецов.
– И с этими так же будет, – кивнул второй, самый молчаливый
близнец. – Хозяин-то бывший из благородных был. Небось с бароном
тутошным в друзьях. И подельники его тоже… Ножом их всех по горлу
да закопать. А ты новая Хозяйка, тебя никто не тронет.
Мальчик посмотрел на меня, как заправский уголовник.
И я опять поежилась от его холодного и колючего взгляда.
Господи… они же дети совсем.
Внутри всё перевернулось от обиды за этих совсем еще маленьких,
но таких уже взрослых детей.
В моём мире дети-подростки в «Тик-Токе» сидят да глупости всякие
смотрят, ни о чем не думают, а эти уже предлагают людей убить,
чтобы избавиться от свидетелей.
– Там всё в порядке, – избавил меня от ответа Тодор, появившийся
из-за двери. – Усадьба тебя встречает. Покои приготовила чистые, и
даже вода горячая в кранах есть.
– Отлично, – выдохнула я, – тогда идем?
– Прошу, – сказал Тодор, открывая дверь и пропуская меня первой
вперед.
Когда я вошла в коридор, то застыла бы на пороге, если бы не
ребятишки, которые топтались за моей спиной и невольно подтолкнули
меня.