Я замерла на месте, что та Годзилла, готовящаяся
спасаться бегством от вооруженной армии. Вот сейчас нам точно эта бабуля
влупит. Но она расплылась в улыбке, превратившись в леденец на палочке. Даже
морщины разгладились.
- Ладно, ступай. Только скажи там, что я пост свой блюду.
- Обязательно,- от уха до уха улыбнулся нахаленок и
двинул к лифту, таща меня за руку, как козу на веревочке.
- Эй. Стоя, а это кто? – пригвоздила меня окриком
консьержка.
- Да нянька моя. Она иностранка, глухонемая.
Таскается за мной, достала. А нам в какую квартиру? Адрес странный уж больно.
Или это кладовка какая? - махнул
ладошкой мелкий поганец. Вот не зря говорят, не делай людям добра. Я аж
замычала от ярости.
- Ох, вот горе то. Несчастная, мало того, что
страшненькая, так и болезная. Ох, беда то, — запричитала старушка,-
подожди, мальчик, а точно мама тебе адрес дала? – вдруг подозрительно
прищурилась работница умственного труда, мастер спорта по разгадыванию
кроссвордов. Скорее всего бабку за какие – то заслуги посадили тут консьержкой.
Чтобы она дожить могла достойно. Потому что судя по обилию камер, торчащих из
каждого угла и глазков видеофонов, нужды в этом раритете здесь не было.
- Да точно, точно. Сказала - этаж последний. Чердак
поди. Где же еще обслуге то жить? А номер квартиры странный.
- Обслуге? Это она так назвала барина? Мальчик, ты
принц крови не иначе? Так там господин хозяин целый этаж выкупил,- посветлела
лицом бабушка – цербер. Явно ей понравилось Лехино определение незнакомого мне
мужика. Парень то, видать миляга, раз даже прислуга его так «любит». - До двадцать шестого то на лифте доедете, а
потом пешочком немного. Чип от подъемника только у Макара Федорыча есть.
Правильно, кому охота, чтобы в его апартаменты всякие шлялись.
- Этаж? Что ж, даже интереснее будет, — загадочно
присвистнул Лешка и зашагал к решетчатому аутентичному лифту. Я такие только в
кино видела и с удовольствием бы рассмотрела красоту, но...
Поплелась за ребенком, которого похоже сама притащила на съедение льву. Улыбка
мальчишки мне не очень понравилась. Но, пути назад нет. Назвалась груздем, ну и
дальше по тексту. Хотя сейчас и у меня появилось непреодолимое желание смазать
пятки моих дешевых туфель. Вот нехорошее предчувствие скрутило желудок, и ноги
стали тяжелыми, будто к ним гири привязали катаржанские.