– Так вот, насчет Коры… – начал было я, но она тут же пискнула:
– Тиш-ш-ше!
Я обернулся и увидел, что от барной стойки на нас стремительно надвигается Альфред. Прежде чем я успел хоть как-то отреагировать, он схватил Вайолет за волосы и дернул так, что она взвизгнула.
– Что ты творишь, девчонка?! – злобно прорычал бармен. В его голосе не осталось и следа той вежливой шутливости, с которой он обращался ко мне у барной стойки. – Клянчишь еду, как какая-то шавка подзаборная?!
– Это не так, сэр. Отпустите ее. Это я пригласил ее поужинать со мной, – возразил я Альфреду. Я уже вскочил и сжал кулаки, уставившись прямо в его глазки-бусинки.
Она еще не доросла, чтобы ужинать с моими клиентами. Твое место на улице! – продолжал громыхать Альфред, все повышая и повышая голос и совершенно не обращая внимания на мои возражения. – Ты и мизинца не стоишь тех дамочек, – заорал он, кивнув подбородком в сторону трех женщин в дальнем углу, которые, сбившись в кучку, продолжали перемывать косточки посетителям. – Им хотя бы есть что предложить, – от крика лицо Альфреда сделалось малиновым.
– Прошу вас, сэр! – взмолилась Вайолет, дрожа всем телом. Хозяин ослабил хватку, но губы его были по-прежнему крепко сжаты. – Я отработаю! Только, пожалуйста, не лишайте меня места!
– Какого места?! Для начала твоя сестрица не является на работу и присылает тебя. Тебя! Кроху, которая не в силах поднять пары тарелок! Уродину, которая никогда не заставит клиента приходить сюда снова и снова! Ну ладно, я все-таки дал тебе одно задание. Принимать заказы и относить их повару. Но ты даже на такое не способна! – взвыл Альфред.
– Прошу вас! – с отчаянием я прервал его и попытался остановить его руку. Я всего-то собирался не позволить ему снова таскать девушку за волосы, но не рассчитал своих сил. В результате я не только остановил его руку, но и, сам того не желая, буквально отбросил Альфреда от Вайолет.
Я наблюдал, как он пошатнулся и едва удержался на ногах, схватившись за мой столик. Тарелка с рыбой с треском приземлилась на пол. Вайолет смотрела на нас с ужасом, а я вдруг понял, что гул, стоявший в помещении паба, стих, и воцарилась тишина, как в церкви. Все взгляды были устремлены на нас.
Альфред хмуро уставился на меня, потирая руку. Он словно решал, начинать драку или нет.