Он был полуполяк, полуваряг,
И не любил Россию он нисколько,
Хотел царить лишь над страною только,
И занят был лишь думою о том,
Как, впрочем, красные вожди потом.
Так что же сделать, чтобы непременно
Рабы всегда покорны были вам?
Запачкать их уничтоженьем пленных
Иль зверствами к занятым городам,
Использовать террор, заградотряды?
В боях погибнуть все чтоб были рады
За Богом им назначенную власть,
Не важно, как она бы ни звалась.
Чем злей и отвратительнее иго
Своих царей, хозяев и господ,
Чем неподъёмней на ногах вериги,
Тем наш патриотичнее народ.
Зачем патриотизмом называют,
Террор и зверства власти прикрывая?
Ни капли нет патриотизма в том,
Что все холуйством рабским мы зовём.
Во всех местах, прибавленных к державе,
Вполне достоин памятник стоять
Ему по историческому праву.
И тут нам ни прибавить, ни отнять.
Но вот указом поместить в Казани
Его не смеют. Быстро указали б
Татары супостату на порог,
Такой скандал представить я бы мог!
И в Астрахани был бы он не лишний,
Там, где сейчас другой кумир стоит.
И мне за шумом струй фонтанных слышно,
Что воевода Воротынский говорит,
Когда царю в шатре доклад он пишет.
Тут до сих пор историей всё дышит.
Ведь тут по воле грозного царя
Форпост России возведён не зря.
Но только почему же не Ивану
Тут монумент? Он честно покорил,
Сей южный край, и это очень странно,
Всегда тут гордый дух его царил.
Я знаю, ныне многие считают,
Что Грозному совсем не уступают
Цари Европы тёмных тех времён,
В жестокости своей им равен он.
Романовы его стеснялись славы,
Оберегая от злословья трон,
Из тех царей, кто нами после правил,
Его ценил лишь Йосиф Сталин, он
И сам стремился к той же самой цели…
Эх, жаль, что не родился Церетели,
Когда другой грузин в Кремле царил,
А то бы свой шедевр нам подарил.
Мне видится на площади на Красной
Он Гуливером странным посреди,
Повёрнутым к Кремлю лицом ужасным
С крестом большим на высохшей груди
И в ханской в камнях тюбетейке пышной.
И мавзолей не кажется тут лишним,
Как будто юрта хана сей Орды.
И башни словно стражников ряды.
Когда б Великий Новгород Россию
Собрать сумел под мощные крыла,
Тогда б ей тирания не грозила,
Она своё бы место обрела,
Став сильной европейскою державой
Среди других держав, без ложной славы,
Свободы выбор тот давал бы ей
Шанс Матерью быть для своих людей,
И точно уж, не мачехой лихою,
Которой дела вовсе нет до нас.