– Машу я нашел чисто случайно. И не намерен больше ввязываться ни во что подобное.
Луиза кивнула и стала натягивать снятую перчатку:
– Простите! Я очень наивно поступила, явившись к вам. Сейчас я и сама это вижу.
– Пожалуйста, не извиняйтесь. Просто я не могу вам помочь. А как насчет того, чтобы обратиться в полицию? Вы уже пробовали?
– Полиция и так этим занимается. Мой брат не только исчез. Он объявлен в розыск.
– Madre mia! Что же он такое натворил?
Луиза и Томас одновременно обернулись на Эдуардо, который вышел на палубу с двумя чашками дымящегося кофе в руках и протянул их Томасу и Луизе.
– Вы еще не расхотели кофе? – натянуто спросил Томас.
Вместо ответа Луиза приняла из рук Эдуардо предложенную чашку:
– Мой брат виновен в растрате. Мне до сих пор не верится, что он на такое способен, но так говорят в полиции.
– И сбежал с деньгами? – спросил пристроившийся возле поручней Эдуардо.
– Не пора ли тебе возвращаться к себе на яхту? – сквозь зубы буркнул Томас.
Пригубив чашку, Луиза перевела взгляд на Эдуардо. Казалось, она была рада его вопросу.
– Что-то в этом роде. Во всяком случае, так они утверждают. Впрочем, пропала не такая уж большая сумма. Всего что-то около сорока тысяч.
– Но если он отсутствует уже шесть месяцев, то деньги у него давно должны были кончиться.
Луиза утвердительно кивнула.
– А что говорит об этом полиция? – как ни в чем не бывало продолжал расспрашивать Эдуардо.
– Я не встречалась с ними после того, как они приходили меня допрашивать, а с тех пор прошло уже несколько месяцев. Они задавали всевозможные неудобные вопросы, как будто подозревали меня в соучастии.
– Чего еще ждать от этих ублюдков! Верно я говорю, Ворон?
Томас молчал, надеясь в душе, что Эдуардо наконец заткнется, а эта женщина, Луиза, уберется восвояси с его яхты и на борту вновь воцарится тишина и спокойствие.
– Могу только сказать, что это было очень неприятно, – сказала Луиза. – Отчасти поэтому я и надеялась…
Не докончив фразы, она опустила взгляд.
– Надеялись на что? – спросил Томас.
– Читая газеты, я поняла, что вы работаете в полиции.
– Работал. Эта глава моей жизни давно закрыта.
– Но я подумала, что у вас, наверное, по-прежнему сохранились там связи и вы могли бы разузнать, нет ли у них каких-то вестей о Могенсе, о моем брате?
– Сожалею, но у меня нет никакого желания заходить в участок. – Томас поднялся со стула. – По-моему, вы сами должны к ним обратиться. Я уверен, что кто-нибудь непременно пойдет вам навстречу.