Подхватив оставшийся «пирог для
жены», я поспешила вслед за гэгэ. Он, как обычно, довёл меня до
порога «пенала» и подмигнул.
— Увидимся завтра, мей мей.
Я кивнула, посмотрела на пирог и ни с
того ни с сего призналась:
— Мне тоже тебя не хватало. Но мой
дух теперь защищён, и в следующий раз пойдём в деревню вместе!
Вэй ничего не ответил. Только расплылся в улыбке и бесшумно
унёсся прочь. А я зашла в комнату и, растянувшись на матраце,
подумала, что, пожалуй, можно исполнить просьбу «братца» и
нарисовать для него мой портрет. На этой мысли и заснула.
[1]«Юаньян» в Китае называют
уток-мандаринок.
Портрет получился так себе — может,
потому, что я торопилась: улизнув с урока каллиграфии в Храм Далеко
Простирающихся Небес, опасалась не успеть на обед. Но общее
сходство всё же угадывалось. Свернув листок трубочкой, я с улыбкой
посмотрела на подаренный Вэем браслет. За завтраком все сидевшие
рядом за столом многозначительно переглянулись, заметив его на моём
запястье, а Жу, никогда не терявшая кумира, а вместе с ним и меня,
из поля своего зрения, горестно вздохнула и отвернулась. Нужно
всё-таки спросить у Вэя, что означают похожие на тюленей уточки...
и тут же, словно вторя моим мыслям, за спиной раздался его
голос:
— Вот ты где, неугомонное
созданье!
Я так и подскочила, выронив рисунок.
Вэй, улыбаясь, его поднял.
— Напугал до смерти! — раздражённо
выдохнула я. — И, как результат, сам поднимаешь с пола подарок,
который иначе вручила бы тебе я.
— Подарок? Для меня? — Вэй развернул
листок и залип взглядом на рисунке, а губы раздвинулись в
глуповатой, но абсолютно счастливой улыбке.
— Получилось не очень, — небрежно
дёрнула я плечом. — Но для метания шэнбяо, думаю, сойдёт.
Он оторвался от моего изображения,
поднял глаза, и в них мелькнула растроганность.
— Для этого ты сбежала с каллиграфии?
Чтобы нарисовать это для меня...
— Нет, решила, что слишком долго жила
без наказаний, — съязвила я. — А как ты узнал, где...
Мгновенно оказавшись рядом, Вэй
прижал меня к груди, и я забыла, что хотела спросить.
— Спасибо, росинка, всегда буду
хранить его, — прошептал он, вдруг наклонился и прильнул губами к
моей щеке.
Я вспыхнула до корней волос, хотела
отодвинуться, но Вэй после секундного колебания, будто что-то для
себя решив, мягко удержал меня.
— Росинка...