Ем на кухне. Пару раз домой приносила контейнеры с ужином, но «любимые» соседи всегда «вежливо просили» и с ними поделиться. Пришлось отказаться от такой глупости.
Тем более Руслан Артурович позволил набивать мне желудок без вычетов из зарплаты. И, похоже, кому-то такое хорошее ко мне отношение не нравится. Ладно, официантки и танцовщицы. Их можно понять. Они хотят чем-то зацепить босса и подобраться к нему поближе.
Но вот его личная помощница Виктория отчего-то сразу меня невзлюбила. Относилась всегда ко мне с долей пренебрежения. Словно я враг народа. А сейчас вообще сияет как новогодняя гирлянда, провожая до приват-комнаты по темному коридору.
- Понятно, для чего тебя он тут держит, – смеется, запрокинув голову. – Как все предсказуемо.
- Ты ошибаешься, – пытаюсь ей противостоять, но небольшой червячок сомнения сжирает меня изнутри.
Быть может Виктория права, и Руслан окажется не таким уж добрым дядей. Может, я для других целей ему нужна?
Есения, ты несешь чушь. Твой начальник никогда не делал тебе пошлых намеков. Да и вроде как у него кто-то есть. Недаром девчонки про это шептались.
- Поживем-увидим, – шепчет мне на ухо и открывает передо мной дверь. – Милости прошу, – яд так и плещется у нее через край.
Звук закрывшейся двери для меня подобен хлопку тюремной решетки. Озноб по телу бежит, все замораживая за секунду. Обнимаю себя руками и оглядываюсь в небольшой комнате с приглушенным светом.
Посередине огромный подиум без неизменного пилона. Небольшой диванчик в самом углу. Пушистый ковер около него. Журнальный столик с открытым ноутбуком.
- Ах, ты уже здесь, – дергаюсь от звука мужского голоса, прижав руки к груди. Сердце тарабанит как сумасшедшее. – Есь, извини. Не хотел тебя напугать.
Перевожу дыхание и поднимаю на него растерянный взгляд. Руслан улыбается искренне, по-доброму. Не пытается ко мне подкатить. Не делает попыток соблазнить. И в глазах его честных я не вижу никакого подвоха.
- Зачем я здесь? – стараюсь придать голосу твердости.
- Танцевать, Есь.
Вот так просто. Раз и все хорошее о Руслане мигом исчезает. Он превращается для меня в какого-то монстра, что преследует мерзкие цели.
- Совсем что ли охренел? – возмущена до глубины души. – Решил, что я подстилка? Продамся за кусок хлеб?
В комнате за секунду появляется жуткое напряжение. Дергаюсь в сторону от офигевшего и злобного лица Руслана. Который похоже на грани. Вон как руки сжимает в кулаки, а на скулах желваки ходят. Ой-ой. Что-то мне нехорошо. Может зря я так с ним разговаривала? Говорила же мне мама, что надо думать, а потом рот открывать.