— Опять вещий сон приснился? С той синеволосой? — Хетем
неповторимым женским чутьем угадала потенциальную угрозу.
— Да, — неохотно признался юноша. Недавний сон все сильнее
казался надуманной глупостью. — Сказала поплавать на каком-то
«Гранатовом охотнике». Знаешь, что это?
— Без понятия, никогда не любила воду. — Хетем прислонилась к
перилам, гордо выпрямив спину и подставляя лицо прохладному
ветерку. — Не вздумай отправляться в порт, просто прикажи
кому-нибудь порасспрашивать. Помни, ты теперь главный.
— И как я мог забыть, — с долей иронии ответил приручитель,
привлекая каддэю к себе. Она не была против, и следующие несколько
мгновений прошли как в раю.
— Пора возвращаться, — с сожалением в голосе проговорила
девушка, отстраняясь. — Завтра у нас дел невпроворот, лучше решать
их на свежую голову.
— Завоевать трон, но увязнуть в бюрократии, — с грустью произнес
Артур. После коронации прошла всего неделя, и поднявшийся в столице
хаос только-только начал приходить к порядку, мечтать о подобном на
других территориях особо не приходилось. — Что у нас по плану?
— Голиков и Комаровский должны представить доклады о состоянии
экономики и армии, потом всякие просители... Скука. — Лучезарная
прекрасно справлялась с ролью личного секретаря императора, не
выказывая никакого недовольства. Артур предлагал Хетем несколько
важных постов, но та намертво вцепилась в должность. По подозрению
самого приручителя, каддэя просто искала предлог проводить больше
времени вместе. — Еще хвостатая хотела что-то показать, и ушастая
попросила аудиенции.
— Да, что-то такое припоминаю. — Приручитель с грустью посмотрел
на каддэю, ему куда больше нравилось с головой бросаться навстречу
опасности, чем разгребать чужой бардак.
— Назвался груздем, полезай в кузов, — важно заметила Хетем.
Улыбнувшись ошарашенному юноше, девушка подмигнула и повела его к
кровати. — У ушастой подслушала, иногда она выдает забавные
изречения.
— Может, вернемся к остальным? — Он остановился у края постели,
любуясь легшей на спину каддэей. Упругая грудь с торчащими сосками
и манящие изгибы тела в потоках лунного света впечатляли и
волновали точно так же, как в первый раз.
— Мы давно вместе, мог бы уже понять, что я не люблю делиться.
Иди ко мне…
Дар подчиняющего с готовностью подсказал ему мысли каддэи.
Лучезарная чувствовала себя обделенной, теперь, когда прошли первые
бои и выдалось краткое затишье, ей хотелось вновь быть желанной и
единственной — хотя бы ненадолго.