– Вот и все, не снимай никогда. Даже когда мыться будешь и в
супружеской постели, поняла? – миролюбиво произнес Барнтир. Я аж
вздрогнула. Вот не зря говорят, что когда спокойным голосом
ругаются в сто раз страшнее. А он голос слегка повысил, –
поняла?
Я сказать-то ничего не смогла, закивала, даже глаза не
открывая.
– Садись, – еще один приказ тем же страшно-спокойным тоном. Я,
сама не знаю как, тут же, где стояла, и села. На пол. Брантир
застонал, выругался, – глаза открой, дура. И в кресло садись. Будем
тебе мужа искать.
Глаза я опять по очереди открывала. Открыла один, увидела ноги в
сапогах черных. Как будто бы хромовых. У деда моего такие были, он
их по праздникам только носил. И перед этим долго ваксой смазывал,
чтоб помягче стали, потом ветошью дол блеска натирал. Когда на
Девятое мая на парад выходил, сверкали сапоги на солнце как
зеркальные. А у этого они даже при тусклом свете этой темной
комнаты бликовали. Хорошо, видать, натерли.
– Арр, – простонал Брантир и подхватил мне вместе с рюкзаком и
пакетами на руки. Ничего себе какой сильный! Повезло кому-то,
такого мужика себе отхватила. Хотя король и сам тоже ого-го… нет,
ну вот какая жалость. Два таких шикарных представителя мужского
пола и заняты… нет в жизни справедливости.
– Тебя как зовут? – усадил он меня в кресло и заговорил громко и
медленно. Так обычно с деревенскими дурачками разговаривают. Без
эмоций, неторопливо, чтоб успели понять о чем из спрашивают.
– Алла, – ответила я. И замолчала. Ну… начну сейчас претензии
высказывать. Разозлится опять бугай этот. Пусть уж думает, что я
недалекая. Пусть недооценивает меня. Больше шансов будет из
передряги этой выбраться.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать восемь… – так медленно и безэмоционально. В эту игру
можно вдвоем играть.
– Сиди тихо, Алла, сейчас муж твой будущий придет. Отпусти
котомки. Их никто не тронет. Твоя трава останется с тобой. – тут он
не выдержал и хохотнул. Я покраснела. И, правда, что я в эту
рассаду вцепилась. Она мне, вообще, даром не нужна. Она, вообще,
для мамы моей предназначена была, а не для меня. Выпустила я ручки
из рук, пакеты по бокам от кресла плюхнулись.
– Вот молодец, – этот негодяй меня по голове погладил, – ничего,
пусть дура, зато послушная. А мы тебя замуж за младшего конюха
выдадим. Он тоже парень простой, ума недалекого, как ты, но зато
вам вместе весело будет.