Но
сейчас не о детях, а о взрослых. Мне катастрофически не хватало
нормального общения!
Тем временем пауза затягивалась, и я решила
ответить:
—
Отец, мама, никогда раньше с вами об этом не говорила, но… — Я
замерла, подбирая и лихорадочно обдумывая слова. На примере Малики
я поняла, что врать, привлекая каких-то посторонних людей, нельзя —
будет только хуже. Поэтому решила положиться на высшее и
непознанное: — Но после того как я выздоровела после той страшной
болезни, я стала замечать, что знаю некоторые вещи, которые вроде
как и не должна знать. Например, как с этим сливочным мармеладом. Я
просто знала, что если я сделаю так-то и так-то, то будет именно
он.
—
И с кофею так же? — после некоторой паузы спросил отец.
Я
скосила глаза на Малику, решила, что она меня не спалит, и
кивнула.
—
И что еще ты знаешь? — Отец смотрел очень внимательно и, кажется,
даже верил.
—
Много чего. Просто знание всплывает применительно к чему-то.
Например, сегодня я захотела удивить тебя чем-то вкусненьким, и в
голову пришел этот рецепт.
Некоторое время лицо отца было очень
серьезным и сосредоточенным, и я даже испугалась. Заметив это, он
тепло улыбнулся и сказал:
—
Лейла, милая, иди найди Мамука, а то твой мармелад настолько
вкусный, что ему может ничего и не достаться, а мы с мамой еще
немного здесь посидим.
—
Хорошо.
Я
неловко спрыгнула с лавки и вышла из комнаты, а потом и из
дома.
Крикнув во все горло «Мамук, ты где?», я
быстренько развернулась и мышкой проскользнула в предусмотрительно
оставленную приоткрытой дверь обратно в дом и прокралась к занавеси
в комнату, где совсем чуть-чуть, стараясь не шевельнуть все
полотно, отодвинула тяжелую плотную ткань
вбок[5].
Сначала мне показалось, что в комнате никого
нет, но тут отец тяжело вздохнул:
—
Знаешь, Малика… — тихий голос отца зазвучал как-то неожиданно, и я
вздрогнула. — Я никому об этом не рассказывал, но во время своей
болезни Лейла на несколько минут перестала дышать. В тот момент я
был рядом с ней. Аврора как раз слегла и попросила меня присмотреть
за дочкой. Так вот, в тот момент я понял, что она умерла. — Отец
сглотнул и продолжил: — А через несколько минут она снова вдохнула
воздух. Всевышний вернул мне ее. Он знал, что заберет мою Аврору, и
если бы ушли они обе, я бы не пережил. После смерти Авроры только
Лейла дала мне силы жить.