Сейчас ситуация выглядела гораздо хуже, а под
рукой не было не то что врача, а вообще никого! Но, оказать помощь
я обязана, поэтому, взяв себя в руки, с уверенностью, которой
совсем не чувствовала, заявила:
—
Господин офицер, сейчас будем зашивать рану.
—
Сольгер.
—
Что? — не поняла я.
—
Меня зовут Сольгер.
—
Ммм. Понятно. Приятно познакомиться.
—
Ты сумеешь зашить? — недоверчиво спросил.
—
Эээ… Господин офицер…
—
Сольгер.
—
А? Да, Сольгер-аха, я постараюсь, — отведя взгляд, ответила.
В этом мире хирургия еще на
зачаточном уровне и операции брались проводить только
дипломированные лекари. Те, кто получал сложные травмы, чаще всего
становились инвалидами или умирали. — Осталось только найти, чем
зашивать... — пробормотала под нос, оглядывая кухню.
Напрашивался вполне простой ответ —
нитками! Вон, в углу корзинка с рукоделием, которым увлекается
Айла. Но тут же вставал другой вопрос: какими? Можно ли зашивать
рану шерстяными нитками, которые привозят из Фаргоции, или лучше
использовать льняные, привозимые из Тализии, или все же хлопковыми,
которые здесь все еще считались довольно редкими и привозились из
далекого Фархата? Жаль, что местного Китая с его шелком тут пока не
обнаружили. Хотя, как говорит профессор, некая часть соседнего
материка, та, на которой находится Тализия, все еще не изучена, так
как перебираться через неудобные горы и обширные леса на восток
материка еще никто так и не решился. Так что надежда найти в этом
мире тутового шелкопряда еще есть.
Я
взяла корзинку и подошла к огню. Выбрав, как мне показалось,
подъодящие нитки и иголку, замочила их в домашней настойке —
обеззаразить их другим способом не додумалась. Наверное, нужно было
их прокипятить, но я не знала, как при кипячении поведет себя
натуральная нить. Мой выбор упал на хлопковую, потому что они были
наименее ворсистые, и мне показалось, что так будет правильнее.
Спохватившись, я также вспомнила про бинты, которые понадобятся для
перевязки, и, осмотрев рубашку Сольгера, сочла, что она вполне
сгодится, не считая, конечно, разорванного окровавленного рукава.
Конечно, лучше было бы взять чистое полотно, но бродить по дому я
не решилась, да и подозревала, что мужчина меня не отпустил
бы.
Стоит отдать парню должное: экзекуцию по
обработке раны он выдержал стойко. Шипел, конечно, и тихо ругался
сквозь зубы, но терпел и не дергался. Но вот как он перенесет
зашивание, я не представляла. Вспомнила, как видела в каком-то
фильме, что раненому засовывали между зубов деревяшку, а самого
держали за руки и ноги. Что конкретно ему там делали, я, правда, не
помню, но само воспоминание наводило на невеселые мысли. Я
покосилась на пациента и тяжело вздохнула: держать его по рукам и
ногам некому, а предлагать деревяшку я, пожалуй, поостерегусь. Да и
где сейчас искать эту самую подходящую деревяшку?