- Мы расстались. Больше месяца назад. - Получилось выговорить
эту фразу спокойно, без надрыва.
- Отлично. - Папа - он такой, как всегда. Неважно, что я
страдала по этому поводу. Главное, что Глеб ему не нравился. - Так
что случилось? Рассказывай?
- Ну, ты пройди сначала. Я тебе чай налью, как раз и покажу
все.
Не стала делиться с ним обстоятельствами, при которых получила
первую записку. Просто положила перед ним на стол эту грязную и
мятую бумажку.
Он внимательно изучил, не притрагиваясь.
- Похоже на дурацкий розыгрыш. Это все?
- Нет. Сегодня под дверь еще вот это просунули. - Второй лист,
на всякий случай, я запихнула в прозрачный файл. Чтобы не оставлять
своих отпечатков. Возможно, глупо… Но кто знает?
Отец помрачнел, разглядывая фото, а потом обратную сторону
листа, с текстом. Чай отхлебнул на автомате, даже не сказал ни
слова про его качество. Забавно, но мне стало легче от этого.
Претензии к своей бедности я бы сейчас не пережила.
- Я знал, что с этим ублюдком не стоит связываться. Но ты
считала себя умнее, Настя. - А, нет. Претензии были, просто более
серьезные.
- Пап, пожалуйста… - не знаю, о чем конкретно просила. Наверное,
чтобы смилостивился.
- Собирай вещи. Тебе здесь нельзя оставаться.
Не перечила. Только обрадовалась. Я бы здесь просто с ума сошла,
сидя в страхе, неизвестности и одиночестве.
Собирать-то и нечего было, особенно. Я ушла из родительского
дома налегке, с гордо поднятой головой. А новые вещи приобретала
только по необходимости. Все приданое влезло в один большой пакет.
Спортивную сумку, купленную одну на двоих, уже забрал Глеб.
- Не грусти, дочка. Со всем разберемся. - Наконец-то, отец
проявил хоть какие-то чувства: обнял меня за плечи, прижал к себе
со всей немалой силой, второй рукой взлохматил голову. - Я же
рядом, а это значит что?
- Что все будет хо-ро-шо! - вспомнила нашу любимую перекличку из
детства. Смахнула с глаз непрошеную слезинку. Носом шмыгнула…
- Так. Не дрейфь. Ничего страшного не случилось. А если этому…
бывшему твоему… и досталось на орехи, так ничего, не помрет.
Мужикам иногда полезно быть битыми. Начинают мозгами думать, а не
другим местом.
Отчий дом показался мне тихой гаванью и надежным пристанищем.
Совсем недавно казалось, что я больше никогда не перешагну его
порог - ни по своей воле, ни под давлением. А вот на тебе -
вернулась, и даже обрадовалась этому. В жизни еще ничего не
изменилось, и проблему с Глебом и деньгами еще не решил никто. Но
родные стены казались в тот момент самыми безопасными.