Профессор со стуком закрыл открывшийся от
удивления рот:
—
Ты поняла, что я рисовал ирригационную систему?
—
Профессор, те забавные грядки и ростки чего-то там на них, которые
вы нарисовали около чертежа, сложно спутать с чем-то
другим.
—
Но ты поняла! Деточка моя, может, ты расскажешь мне еще о
каком-нибудь агрегате? — глаза профессора загорелись почти
фанатичным огнем интереса.
Я
на это лишь рассмеялась:
—
Профессор, ничего сверхъестественного я вам сообщить не могу. Вы
попробуйте воплотить в жизнь то, что уже успели начертить. — И,
увидев разочарование в его глазах, все же добавила: — Скажу лишь,
что этот винт можно использовать не только в ирригационных
системах, но и в системах обработки сточных вод.
Об
этом интересном применении Архимедова винта я когда-то вычитала при
подготовке очередного реферата.
И
все, профессор пропал из жизни на все десять дней нашего пребывания
в Ворвеле.
***
А
вот Зарух, к сожалению, не спешил исчезать из нашей жизни, чего нам
всем очень хотелось. Фахрим окончательно втерся в доверие к
воспитателю этого малолетнего принца, и тот оставил его на
попечение купца до самой школы. Сам же со свитой, оставив с ним
пятерых телохранителей и личного лекаря, который — мы проверили —
появился во дворце уже после исчезновения из него профессора,
отправился в столицу Тализии для решения каких-то дипломатических
вопросов. Это, конечно, по официальной версии, а по-моему, он
просто так устал от мальчишки, что воспользовался первым же
подвернувшимся шансом от него избавиться. Хотя, конечно, это я
просто злобствовала, так как совершенно не могла представить, как
мы выдержим общение с ним почти два месяца, оставшиеся до
занятий.
С
отъездом воспитателя у профессора отпала необходимость прятаться, и
через десять дней, закупившись предварительно лошадьми, провизией и
прочими сопутствующими товарами, мы, как и планировали, отправились
в путь.
Глава
3
Я
ехала на довольно смирной лошадке уже второй день. Ехала и
понимала: жить мне осталось недолго. Потому что с непривычки я
отбила и натерла себе все что можно. И то, что точно так же страдал
Нарим, вовсе не утешало. Я прекрасно понимала, что нужно
остановиться, пожаловаться на свое состояние, и мы бы тут же
сделали привал, а нас с Наримом обязательно бы чем-нибудь
подлечили, но… Всегда это пресловутое «но»! Но мы просто не могли
себе позволить в очередной раз признать, что не умеем элементарное
для любого благородного отпрыска, а если честно, то этого не давал
нам признать Зарух, который держался на лошади, как будто родился в
седле! Иногда ради забавы он откалывал на лошади такие коленца, что
мы с Наримом могли только скрипеть зубами. Однако сдаваться и
показывать свою слабость по обоюдному молчаливому согласию не
желали, даже ценой собственной жизни. Так нас достал этот задавака,
который буквально все делал лучше и изящнее, даже не пытаясь при
этом скрыть своего пренебрежительного отношение к нам и нашей
невежественности.