— Предложите что-нибудь лучше, —
миролюбиво попросил барон.
— Можно, например, представить меня
как сотрудницу вашего завода… — эта идея показалась Екатерине
вполне подходящей.
— Которую я от доброты сердечной вожу по балам, ресторанам и
театрам, а также по всем злачным местам города.
— Почему по злачным местам? Что мы
там забыли?
— То же, что и в светском обществе —
ведьм. Но об этом поговорим позже. Мы будем отправляться туда, куда
направит нас Братство.
— Так в качестве кого я все-таки буду
везде появляться с вами?
— Может, вы опять станете моей
невестой? Объявим официально о помолвке. Ее можно будет разорвать,
когда в этом отпадет необходимость. И помолвка может длиться
бесконечно долго.
— Ну, что ж, пожалуй, это не плохо...
— согласились девушка.— Лучше, чем если все будут думать, что я
ваша любовница.
— Тогда надо будет в ближайшее время
дать в газету объявление о помолвке. Других предложений у вас
нет?
— Пусть будет так. Это меньшее из
зол… Алексей расстроится… — она вздохнула.
— Полина тоже в восторг не придет… —
проворчал Генрих.
— Вы же с ней вроде как расстались? —
девушка опять начала подозревать барона во лжи. — Хотя это меня не
касается. Только врать мне не надо.
— Госпожа Миргородская очень метко
назвала ее. Увы, это правда… Надеюсь, она скоро перебесится… А
Алексею скажите, что это временно… Хотя, глупо звучит, конечно… Ну,
придумайте что-нибудь…
— Да уж, как помолвка может быть
временной? И что тут можно придумать? Но я очень дорожу его
дружбой... Я знаю его почти всю жизнь. И последняя наша встреча
закончилась как-то нехорошо... Он, наверное, на меня обиделся…
— Он должен научиться вам верить,
если вы и в правду друзья. Я ему уже об этом говорил. Возможно, к
вам он все-таки прислушается.
Они подъехали к роскошному зданию.
Огромные зеркальные витрины первого этажа были украшены легкими
драпировками и китайскими фарфоровыми вазами с живыми цветами.
Важный привратник в униформе глубоко поклонился и распахнул перед
ними стеклянную дверь с ярко начищенными причудливыми латунными
ручками.
Помещение ателье было живописно и
богато декорировано — белая с золотом мебель в стиле Людовика XIV,
по стенам — фламандские гобелены, натюрморты и знойные итальянские
пейзажи в тяжелых резных рамах.
В помещении ателье пахло ванилью и
флердоранжем. Генрих усадил Екатерину на диван, а сам привычно
опустился в широкое кресло. Через мгновение в зал впорхнула
маленькая изящная дама средних лет, безукоризненно одетая и
источающая тонкий аромат французских духов.