Еда на ужин оказалась простой, но питательной. Традиционно
считалось, что огневикам энергию и силы придают злаки, поэтому, как
я успела заметить, кинув быстрый взгляд через плечо на другие
столы, кормить стихийников старались разной пищей, в зависимости от
магии, которой они управляли. Нам на гарнир поддали разваристую
желтую крупу, основным же блюдом были зажаренные цыплята. А
земляные, сидевшие за следующим столом, получили огромные тарелки
овощей и мясные стейки. Я не видела со своего места, что едят
водники, но, думается мне, что рыбу. Никогда не любила рыбу.
Я опустошила свою тарелку быстрее всех. Наверное, потому, что
поговорить мне было не с кем. Зато мои однокурсники не столько ели,
сколько болтали. То на одном конце стола, то на другом слышались
взрывы смеха. А потом я стала замечать, что сидящие напротив трое
огневиков пристально разглядывают меня, перешептываясь. Мне были
знакомы эти взгляды. Когда мы с родителями выезжали в гости к
другим стихийникам, случалось примерно то же самое. Тогда, правда,
никто так открыто не выражал свою неприязнь, но вот эти взгляды,
этот шепот за спиной, эти лживые улыбки — все повторялось из раза в
раз.
— Эй, — крикнул один из троицы, — как там тебя! Кора, да? Ты
правда совсем не умеешь делать огонь?
За столом, да и за соседними столами, как мне показалось, стало
тихо. Все замолчали и с любопытством посмотрели на меня.
— Правда, — ответила я.
Зачем скрывать и выдумывать, если новость об этом завтра узнают
все студенты. Слухи разносятся быстро.
— Хм, — усмехнулся второй. — А ты точно дочь своих родителей? Я
слышал, такие случаи бывали, ну, когда, понимаешь, один из
родителей… Как бы это сказать…
Он остановился и обвел присутствующих взглядом, словно приглашая
их договорить. Вслух никто ничего не произнес, но некоторые
захихикали, разглядывая меня.
Я почувствовала, как кровь прилила к щекам. Вскочила на ноги.
Очень хотелось поставить нахала на место какой-нибудь едкой фразой,
но от волнения я растеряла все слова.
— Я дочь своих родителей! — крикнула я, но из губ вырвался
какой-то жалкий писк.
Тут уже все откровенно расхохотались. Мой противник тоже
поднялся на ноги и оказался на две головы выше меня. Широкоплечий,
огненноволосый парень.
— А еще я слышал, что в минуту опасности у пустышек иногда
проявляются способности, которые до этого дремали, — сказал он
обманчиво миролюбиво, но я уже понимала: он задумал что-то
недоброе.