— Кого?
— Холгера. Не стоит он тебя,
правда.
И кое-как, смущенно глядя на
осточертевшие камни пирамиды, Вик пересказал вчерашний разговор в
таверне. Все слова Холгера передал в точности, хотя понимал, как
тяжело Элизе будет их услышать. Но лучше так: как горькое
лекарство. Один раз принять и вылечиться навсегда.
Элиза сначала качала головой, будто
не хотела верить. Потом зажала уши. По щекам ручьями потекли слезы.
Ох уж эти водницы — любительницы разводить сырость. Вик вздохнул и
присел ближе, неловко обнял. Он столько раз таскал ее сегодня на
руках, что уже не смущался.
— Он… — Лиззи вытирала слезы, а они
все лились и лились, — он казался таким сильным, таким надежным. Я
думала, он любит меня. А он…
Она посмотрела на темное небо, на
котором не осталось ни единого лучика света. Наступила ночь. Лиззи
только сейчас поняла, что день закончился.
— А он так и не пришел, — растерянно
закончила она. — Я весь день его ждала.
— Как раз это говорит о том, что он,
возможно, не совсем конченый урод, — тихо сказал Вик. — Пойдем, я
провожу тебя домой. Твои, наверное, с ума сходят, разыскивая
тебя.
— А ты?
— А я… Переночую на берегу, завтра
выдвинусь в обратный путь. Буду ждать, когда магия вернется.
Он запнулся, едва не проговорив
вместо «когда» — «если». Он — полукровка, маг только по отцу.
Возможно, огненная стихия навсегда покинула его.
Элиза осторожно и доверчиво коснулась
его пальцев. Вик почувствовал, какая у нее маленькая, тонкая
ладонь, и понял, что теперь Лиззи совсем его не боится. От этого
стало так спокойно, так легко на душе.
— Ты действительно хороший, — сказала
она. — Я так рада, что мы вместе станем учиться в Академии.
— Мы не станем, — качнул головой Вик.
— Ты не знаешь? Меня выгнали.
— Это ты не знаешь, — улыбнулась
Лиззи, — уже снова приняли! Ты сказал Коре, что не хочешь
возвращаться, но она решила: вдруг передумаешь!
— Что?
Вик не верил своим ушам.
Он прекрасно помнил тот разговор с
Корой. Она спросила, не хочет ли он вернуться в Академию, а Вик
гордо отказался и потом тысячу раз пожалел о своем опрометчивом
поступке. Он тогда злился на весь мир, который отвергал
мальчишку-бастарда, а сейчас подумал: чтобы его приняли таким,
какой он есть, надо сначала доказать, что он чего-то да стоит. Как
Кора доказала.
— Смотрю, ты просто кладезь
информации, — пробурчал он, не разрешая себе глупой надежды. — Кора
сама тебе рассказала?