Меня окатило облаком настолько едкого сивушного перегара, что я
опрометью бросилась к ведерку, служившему для отхожих нужд, и
опустошила желудок. Следом накрыла тошнота и боль в плече. За день
я притерпелась и старалась не обращать внимания на неудобства, но
от резких движений рана начинала нестерпимо ныть. Распахнула
ставни, чтобы глотнуть свежего воздуха. Мало мне в жизни проблем,
теперь еще алкаш-родственничек прибавился.
В это время в дверь робко постучали. Не услышав ответа, а я
замешкалась, не зная, кого это принесло, в номер пожаловал гость.
Мальчишка лет семи, надрываясь от тяжести, приволок чугунок с
чем-то аппетитно пахнущим. Замер на пороге, уставившись на
завалившийся стол и разбитую посуду.
Мда, погорячилась немного.
Я стояла в тени, чуть сбоку от окна, в которое как раз заглянуло
попрощаться вечернее солнце. Наверное, лучи ослепили служку, раз
меня не заметил. Воровато оглянувшись по сторонам, он пристроил
чугунок на стуле и приблизился к мужчине.
— Господин? — шепотом позвал парнишка отступника, — вы в
порядке? Я принес поесть, как заказывали.
Не дождавшись ответа, мелкий воришка принялся шарить по чужим
карманам.
Вопиющая наглость! Мое! Я первая была!
— Кхе-кхем! — нарочито громко прокашлялась, захлопывая дверь и
задвигая засов. — Попался!
Постреленок взвился, будто ужаленный, заметался по комнате, не
сразу разглядев, с кем имеет дело. Едва успела перехватить воришку
у окна, а то сиганул бы со второго этажа с перепугу. Мальчишка
оказался крепкий, однако вряд ли тратил свободное время на
тренировки, как я. Но дырка в моем плече сводила преимущества на
нет. Поэтому действовала наверняка, чтобы вырубить и скрутить
наглеца. Пришлось даже завязками от штанов пожертвовать и связать
наглеца, чтобы не вырвался, когда придет в себя. Заодно вернула
добро, которое успело перекочевать в загребущие ручонки.
В тощем кошеле насчитала двадцать медяшек мелочи и четыре
серебряных монетки. Негусто! Я оставила воришку на полу и
решительно отправилась к родственничку. Грабить, так грабить до
конца! Времени для тщательного осмотра предостаточно. Я точно
знала, пьянчуга не очнется в ближайшие несколько часов. У Соньки, с
которой сдружилась в приюте, родители спились и их лишили
родительских прав. Иногда они трезвели и приходили навещать дочь,
клялись, что исправятся и заживут нормальной жизнью. Но потом
срывались, и все начиналось сначала.