— Не бойся, дитя моё, ты больше не одна.
Часы пробили полночь, и гул разговоров резко стих,
присутствующие посмотрели на Филию, и та, встав со своего трона,
прошла в центр зала. Голограмма планеты погасла, а на её месте на
полу, остался гореть холодным серебристым пламенем символ Порядка.
Встав в его центре, девушка с длинными пепельными волосами,
маленького роста, курносым носиком и большими, добрыми глазами,
хрупкого телосложения, всё ещё напоминающая ту маленькую, чумазую
девочку, которая выживала на улицах родной планеты, скрывающаяся от
безжалостных инопланетных захватчиков, тихим, приятным голосом
произнесла:
— Господа и дамы, начнём нашу встречу. На повестке этой ночи
стоит рождение нового мира, находящийся на грани технологической
сингулярности. Необходимо определить первую контактную группу. Кто
возьмётся?
С ближайшего места тут же вскочил и подбежал Манус, упав перед
Филией на одно колено. А следом за ним в полукруг встали на колени
ещё восемь глав пантеонов.
— Я готов, — громко произнёс Манус, почтительно склонив
голову.
— Ты же знаешь, не люблю я этого пафоса, — ответила Филия,
подойдя ближе и положив руки на плечи, мягко поднимая своего
ближайшего соратника с колен.
А в следующее мгновение произошло то что Филия, воспитанная
Учителем в доброте и идеалах мира, никак не могла предположить:
Манус, быстро спрятал руку за спину, поднимаясь с колен, гордо
вскинул голову с короткими, колючими волосами, нацепив
самодовольную ухмылку на лицо, и в следующий миг проткнул тонкую,
девичью талию кинжалом с красным лезвием и зло прошипел:
— Всё что вам будет угодно, госпожа.
— Манус, что ты делаешь?! — выдохнула Филия, хватаясь за руку,
вонзившую в неё клинок.
Первые восемь человек, что до этого момента стояли
коленопреклонённые перед Филией, подскочили к девушке и, достав
спрятанные в одеждах ножи, стали быстро наносить удары, торопясь
успеть пронзить тело, оседающее на пол под жестокими ударами.
Белое, длинное платье Филии Дей окрасилось в красный.
Остальные участники совета пантеонов повскакивали со своих мест
и поспешили в центр символа порядка, уже щедро окроплённого кровью,
стремясь успеть на пиршество смерти и предательства. Последним,
неспешным шагом подошёл единственный человек, которого Филия могла
назвать своим любимым. Звуки его шагов глухо разносились по
замолчавшему Залу Советов. Обессилившая девушка, опускаясь на пол
Дворца, смогла с хрипом выдавить из себя последние слова: