— И теперь он ваш начальник, — поморщился Борис.
— А ты что не рад, что я опер и твой наставник?
— Рад, конечно, — лейтенант зажевал нижнюю губу, словно хотел ее
медленно съесть. — Но мне кажется, что вы, Андрей Григорьевич,
достойны большего. С вашей хваткой вы бы могли…
— Кабы у бабушки были яйца, то она была бы дедушкой, — прервал я
сетования подопечного. — Боря, ты пойми. Каждый должен заниматься
своим делом. Кто-то бумажки писать, а кто-то преступления
раскрывать. Не уйду я с “земли” в кабинет с портфелем. Не мое это,
дрочить на приказы, распоряжения, решения коллегий и прочую крайне
нужную и важную мудоту. Я лучше пойду лишнюю краженку раскрою. Ну
или заведу себе нового информатора на перспективу, а лучше
двух.
— Ясно, — кивнул летеха и, усевшись за руль служебной Приоры,
врубил свой любимый Роллинг стоунз.
Я развалился на заднем сиденье и ушел с головой в бзыкающий
телефон. Писала бывшая, опять трясла деньги на срочные покупки для
нашей дочери. Песня старая: алиментов ей не хватает, а я скотина
такая на бюджетной зарплате всю жизнь просидел и на работе
пропадал. А она на меня всю молодость угробила, и Ваське рыжему
отказала, а он сейчас перец модный: два магазина и ларек на рынке
держит. Раз в год семью в Турцию вывозит, а по выходным в боулинг
берет. Что же она, дура-то со мной связалась. Ну в одном я с ней
согласен. Что дура.
Бывшая супружница приправила сообщения фотками доченьки. Знает,
как меня зацепить. Я полистал экран, зашел в приложение банка и
скинул почти последнее. Мне не жалко. Если знать, что для
дочери…
Приора вырулила на набережную. Раскидистые тополя уже начали
посыпать улицу пухом. Рабочий день подходил к концу, и люди спешили
затариться пивом, закуской и презервативами. Возле новой шаурмячной
даже образовалась небольшая очередь за роллами. Сейчас их все
катали. Скоро бабушки на остановках, что семечки продают, тоже
роллами торговать будут. А нет… Нет сейчас тех бабулек.
Супермаркеты их вытеснили. Теперь кулек семок можно на каждом углу
купить. С солью простой, морской и высушенной из слез розового
единорога. Все есть, только бабосики отстегивай.
Тормоза скрипнули, и я чуть не припечатался лбом в спинку
переднего сиденья:
— Боря! Кто тебя парковаться учил?
— Извините, Андрей Григорьевич, засмотрелся.