— И что же нам делать? — расстроенно ответила служанка. — Я
больше не смогу провести колдуна во дворец.
Опять двадцать пять. Какая же она тупая, однако.
— Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, —
ответил, указывая пальцем вверх. Вообще, это означало что-то вроде
восклицательного знака, но Найрае явно подобных тонкостей не знала
и посмотрела в потолок.
— Магомет? — переспросила она.
— Поговорка такая, не бери в голову, — добавлять про «бери в
рот, проще выплюнуть», не стал. Девочка, всё же. Ещё и глупенькая.
— Пошли к твоему колдуну, ты ведь знаешь, где его искать?
— Я… Но… Как же… Ой, что же будет…
— Найрае, говори нормальным языком не причитай!
— Если нас поймают, то меня точно казнят!
— Ну так сделай так, чтобы не поймали, — пожал я плечами. — Если
ты забыла, то нас обоих убьют, если всё вскроется. Тем более, ты
сама говорила, что колдун нам поможет.
Девушка приуныла, но задумалась. Мешать ей в столь важном
процессе я не стал. Наконец, она кивнула сама себе.
— Я пойду, тогда? Нужно подготовиться.
— Иди, конечно.
Когда девушка вышла, я зевнул и разделся, после чего залез под
одеяло. Всё же, предстояла непростая ночь, поспать будет не
лишним.
Правильно ли делаю, решаясь на побег? Не лучше ли остаться в
роскоши? Сомнения так и терзали, но всё же понимал, что не потяну
играть Адмира, кто-то обязательно заподозрит неладное. С другой
стороны, заберут ведь незнакомцы, может оно и к лучшему? Внезапную
амнезию как раз проще объяснить стрессом и неведомым, что творили
злые ксилтарцы. Вот только здесь и сейчас у меня есть Найрае,
которая готовит побег здесь и сейчас, пусть сама и не понимает это.
А в чужой стране точно глаз не спустят, придётся тянуть лямку и
дальше. Да вот только со всем тем, что поведала Алиат, в Ксилтар
переезжать совершенно не хотелось.
Сонливость накатывала волнами, ещё и перина, словно облако,
обхватывала моё тело. И всё же, я принц, королевская кровь давала
много перспектив, по ней могли и узнать в случае необходимости.
Темнота заволокла сознание, заставляя нырнуть в тёплую бездну без
образов, присущих пограничному состоянию.
Проснулся от того, что кто-то сел на мою кровать, на что я
застонал и поглубже завернулся одеялом. Уж что, а вставать
совершенно не хотелось.
— Прости сынок, но так надо…
Тело сковал ужас, не давая пошевелиться, пока с меня стаскивали
одеяло, как какой-то полтергейст. В углу комнаты стоял черноволосый
засранец, ещё немного и бесправного принца отдадут ему. Слова Алиат
рождали образы, как меня привязывают к столбу и Ширейлин самолично
бьёт длинным кнутом, садистски ухмыляясь при этом. Воображение
работало на всю катушку: свист рассекающего воздух плетёного ремня
показался чересчур громким.