— Капитан Джон Майер. —
поприветствовал мужчина с отчетливым английским акцентом и
прикоснулся двумя пальцами правой руки к виску, словно отдавая
честь. Его голос, низкий с еле различимыми вибрациями и легкой
хрипотцой, прозвучал уверенно и спокойно. Это сбило Гвен с толку,
учитывая общую ситуацию и готовящийся разговор с
директором.
Майер находился здесь не просто так.
Директор очень редко вызывал к себе в кабинет оперативников. В
основном он вел разговоры с командующими операцией, такими людьми,
как Гвен, а уже в ее обязанности входил инструктаж капитанов.
Отсюда напрашивался вывод, что серьезность происходящего поднялась
еще на один уровень выше. Но голос капитана… Он будто существовал
отдельно от общей атмосферы. Что же это могло быть? Недооценка
действительности? Нет, капитан выглядел вполне серьезно.
— Гвен. — продолжил директор. — Так
как «Стрела-1» по-прежнему не вышли на связь, я вынужден
подтвердить гибель всех членов отряда. Прошу не перебивать, я
понимаю, что прошло очень мало времени, но в нынешней ситуации это
огромное количество времени. Ты сама прекрасно знаешь, сколько
событий уже успело произойти и сколько может случиться в любую
секунду. Сейчас крайне важно правильно оценивать обстановку и не
медлить с действиями. Я так же прекрасно понимаю, что ты готова до
последнего биться за их жизнь, дай тебе волю и ты сама отправишься
туда для поисков, но факты остаются фактами. Отряд потерян, а
вместе с ним и нужный нам кейс. Капитан возглавит группу, которую
уже сегодня мы отправляем в Северецк для поиска пропавшего кейса.
Данная операция имеет максимальный уровень секретности. Даже ты не
должна была знать о предстоящем, но я просто не могу держать тебя в
неведении. На данный момент получается, что об операции знают
только те, кто находится в этом кабинете. Больше никто другой,
имейте это ввиду. — директор замолчал, задержав взгляд на женщине и
вздохнул.
Гвен сжала папку, которую до сих пор
держала в руках, на костяшках пальцев проступили белые пятна. Она
до последнего старалась соблюдать субординацию, но фраза директора
о признании гибели группы сильно ударила по ней, словно молотом.
Как бы она не старалась держаться кремнем и думать на работе только
о выполнении оперативных задач, опуская все жизненные переживания,
не задумываясь о делах вне Агентства, прикрывалась желанием
подняться по карьерной лестнице любыми способами и доказать в
первую очередь самой себе, что способна вести самые сложные
операции, из колеи вышибал один крайне значительный и весомый факт
— в составе оперативной группы «Стрела-1» был ее родной брат.
Признать гибель группы для нее казалось невыполнимой задачей. Она
отказывалась это делать и сделала бы только в случае личного
подтверждения гибели брата. Но тела она не видела и никаких
доказательств тоже не имелось.