— Капитан. — прервал тишину директор.
— Введите в курс дела Гвен. После этого Вы поступаете в ее
распоряжение. К сожалению, я не могу лишить ее возможности вести
операцию, потому что по-прежнему считаю, что из всех возможных на
данный момент кандидатов только Гвен способна решить эту
задачу.
Майер выпрямился, сделал шаг вперед,
вытащил из нагрудного кармана рубахи половину сигары, уже когда-то
раскуренную, а позже затушенную, и вопросительно посмотрел на
директора. Тот прикрыл глаза и коротко махнул рукой, будто отвечая
«Черт с тобой, разрешаю». Щелкнула бензиновая зажигался и к потолку
кабинета потянулась струйка густого дыма.
— С вашего позволения, директор, в
Северецке мой человек находится с самого начала конфликта. И,
предвосхищая Ваш вопрос, да, он там по моему приказу. — мужчина
вопросительно посмотрел на Майера, не скрывая удивления, в ответ на
что Джон позволил себе слегка улыбнуться.
Гвен опешила от наглости капитана и
одновременно от реакции директора, ведь, на сколько ей было
известно, он не терпел таких серьезных выходок. А тут речь шла о
несанкционированной операции, проводимой по личной инициативе
оперативной группы без одобрения кураторов. Такого в Агентстве не
позволял себе никто. И сама Гвен не рисковала вести себя настолько
бесконтрольно и безрассудно, не смотря на чуть больше, чем рабочее
общение с директором. Он был строг ко всем, но по отношению к Гвен
иногда позволял показать слабые проблески «отцовских» ноток. Тем не
мене даже в такие моменты он оставался жестким начальником. И вдруг
неизвестный ей ранее капитан, кстати почему она до сих пор ничего о
нем не слышала, в открытую заявляет, что самостоятельно инициировал
высадку своего подчинённого в зоне проведения операции без ведома
директора, а тот лишь поругал его взглядом без каких-либо
последствий.
— Ты неисправим. — только и выдохнул
мужчина, поправляя листы бумаги на своем столе.
Капитан затянулся сигарой, выпустил
под потолок облако дыма и немного опустил взгляд, как бы извиняясь
за содеянное. Самым странным во всем этом действии для Гвен
оказался факт того, что Майер даже в нынешнем разговоре не казался
самовлюбленным или самонадеянным. Он отчетливо осознавал, что
делает и всем сердцем верил в правильность своих действий. И ведь
директор тоже это прекрасно понимал.