Ярик, стоявший рядом и так же
слушавший разговор, посмотрел на Курилова, но встретив короткий
кивок, поставил оружие на предохранитель. Остальные члены
группировки повторили это действие и по очереди уложили ружья,
автоматы и пистолеты в багажник семерки.
Гаффар подозвал к себе одного из своих
бойцов и что-то сказал ему на непонятном Курилову языке, после чего
тот продублировал сказанное в рацию, весящую на разгрузке и спешным
шагом отправился к воротам. Металлические створки, поскрипывая
петлями начали открываться, запуская внутрь людей. Мимо проехал
пикап, а следом во внутренний двор проползли, шелестя агрессивной
резиной по грунтовой дороге, военные грузовики. Только сейчас
Курилов смог в близи разглядеть грузовики. Высокие КАМАЗы,
выкрашенные в зеленый цвет, были покрыты множеством отверстий от
пуль, лобовые стекла обеих машин были расчерчены мелкой паутиной
трещин. На дверях грузовиков белыми баллонами кто-то небрежно
нарисовал черепа с респираторами и крупными банками фильтров вместо
челюсти, а под ними надпись «Чистильщики». Александр проводил
грузовики взглядом, удерживая его на одной из таких эмблем,
стараясь запомнить каждую линию рисунка, каждый подтек краски. От
секундной задумчивости его отвлек уже знакомы сиплый
голос:
— Александр, сегодня вы и ваши люди
будете нашими гостями. Нам есть о чем поговорить. — грозное лицо
Гаффара слегка расслабилось и обозначилось легкой
улыбкой.
Гвен стояла напротив закрытой двери с
металлической до блеска отполированной табличкой, на которой
строгим шрифтом было выгравировано «Директор». В ее руках
расположилась увесистая папка с различными отчетами, личными делами
и прочими важными документами. Название на лицевой стороне папки,
как и большинство строк в документах, оказалось густо перечеркнуто
черным маркером. Гвен нервничала. Ситуация все сильнее выходила за
рамки ее понимания слова «контроль». По началу она боялась за свое
место в Агентстве, за то, что директор может снять ее с должности и
поставить жирную точку в ее карьере, но теперь страх изменился. Она
боялась за всю ситуацию в целом. Почему-то теперь она не думала о
потере работы, женщина прекрасно понимала, что наступило время,
когда ее не станут менять без очень серьезных причин. И дело не в
том, что некого поставить на ее место, а потому что она в отличии
от других кандидатов имела достаточно высокий уровень доступа к
информации, а также имела опыт. Кандидатов требовалось для начала
обучить, а значит потратить дополнительное время, которого уже не
было. Другой не менее важной причиной сохранения рабочего места за
Гвен были приобретенные ей знания. Женщина за годы работы в
Агентстве узнала не мало сверхсекретной информации, а также она
занималась ее глубокой аналитикой, вытаскивая на поверхность еще
больше подробностей. Хотя на самом деле Агентству не составило бы
труда отправить Гвен в отпуск, выделенный самыми жирными кавычками,
из которого никто никогда не возвращался. В таких отпуска пропадали
не только сами люди, пропадало абсолютно любое упоминание о их
существовании. Агентство умело подчищать хвосты искуснее любых
других мировых секретных служб. Но в этот раз дела обстояли совсем
иначе. Знания Гвен суммировались с ситуацией в мире, а директор, в
чем сама Гвен была уверенна на все сто пятьдесят процентов, не
решился бы променять ее на другого менее компетентного сотрудника.
Мир катился в пропасть. Катился со скоростью стотонного абсолютно
круглого шара по идеально гладкой наклонной поверхности. И задачей
Гвен было найти любой способ его остановить.