Постепенно усталость сморила Урсулу.
Прекрасный сон окутал и подарил покой: Урсула видела зелень леса и солнечные
лучи, проникающие сквозь кроны деревьев, точно в распахнутые окна. Нежное и
радостное послевкусие утром позволило ей почти позабыть о пережитом ужасе.
— Как хорошо, госпожа Урсула, что вы снова
улыбаетесь.
Помощница Дана готовила платье для леди
Бидгар, успевая поговорить с хозяйкой. Обычно молчаливая и сдержанная, Дана
оживилась, заметив хорошее настроение Улы, и сама отозвалась несмелой улыбкой. В
замок она попала девочкой, когда для подрастающей Улы искали горничную. С тех
пор они не расставались, но Дана продолжала смущаться.
— Сегодня будет прекрасный день, я
чувствую. — Ула отбросила одеяло, выгнулась дикой кошкой, потягиваясь; прямо
босиком, как была, пробежалась по комнате, ощущая приятный холодок в горячих
ступнях, и взглянула в зеркало. — Так и знала! — В её голосе появилась досада.
— Ой, страх какой. — Горничная, округлив
глаза, смотрела на тонкую багровую полосу на шее леди Бидгар. — Вы такая
смелая. Я бы на месте умерла, если бы кто-то напал.
Ула покосилась на платье в руках Даны,
принимая решение.
— Надену камзол с высоким воротом.
Дану не пришлось ни о чём просить. На
кровати тут же появилась нужная одежда. В гардеробе Урсулы нетрудно было
отыскать наряды, привычные скорее молодым мужчинам, а не юной леди, но за
удобство и свободу в движениях она отдала бы многое.
К завтраку Ула спустилась с улыбкой.
Спорхнула с последней ступеньки лестницы, лёгким шагом влетела в залу. Юная,
свежая, точно весенняя поросль, пригретая тёплым солнцем. Сердце Улы
переполнилось смутным, неотчётливым ощущением счастья.
Харви и Карвелл сидели за столом друг напротив
друга. Она прервала их на полуслове, и оба повернулись в сторону леди Бидгар.
Лицо советника не выражало ничего — Ула привыкла, что старик отменно владеет
собой, — а в глазах Карвелла плескался гнев.
— Хорошего утра. — Она с достоинством чуть
склонила голову, как предписывали правила, и села на своё обычное место во
главе длинного стола.
— Надеюсь, — сквозь зубы процедил Карвелл;
отчего-то он был бледен и зол.
— Доброе утро, девочка. — Советник,
напротив, держался спокойно и приветливо.
— Извини, Карвелл. — Подумав, что
провинилась перед начальником стражи, Ула поспешила сказать слова, которые
должны были прозвучать ещё вчера: — Я не поблагодарила тебя за помощь.