Кто это был? Ведьма?... Значит, они существуют? Так
не должно быть…Так не бывает! Но, что же тогда случилось с
ней?
Броши нигде нет. Ольга обходит комнату, ища
деревянный домик. Всё напрасно. На полу призывно мигает, заходится
в беззвучном сигнале смартфон.
Ольга нажимает кнопочку и только потом осознаёт, что
на дисплее не высветился номер.
- Слушаю, - зачем-то шепчет она.
И голос, еле слышный за помехами в сети, спрашивает
её вновь:
- Теперь веришь?
- И это всё? – разочарованно протянула Юла,
брезгливо рассматривая находки.
- А тебе мало? – поразился Кисель, бережно
раскладывая на газете грязный заскорузлый мешочек, накрепко
завязанный узлом и облезшую от времени металлическую
коробочку.
Пашка на её разочарование внимания не обратил. Он
крутился возле Киселя, никак не мог успокоиться от переполнявших
чувств:
- Я говорил тебе, что найдём! Говорил?! Интересно,
что там, в коробке?
- Сейчас всё посмотрим, не лотоши, нужно аккуратно…
- отвечал Кисель. Но видно было, что и сам он сдерживается с
трудом, волнуется.
- А вдруг в мешке чей-то вынутый след хранится? –
поддразнила мальчишек Юла.
- Да иди ты! – отмахнулся Кисель.
А у Пашки глаза сделались огромные,
испуганные:
- Может и правда след? Говорят же, что здесь ведьма
жила!
- А вот мы сейчас посмотрим, – Кисель осторожно
помял мешочек, пощупал содержимое. – Что-то сыпучее там, вроде
порошка.
- Да бросьте вы эту рухлядь и пошли уже отсюда, -
досадливо поморщилась Юла. – Надоело!
Она сто раз пожалела, что отправилась с мальчишками
на очередное «собирательство». Они называли себя громко – копачами,
но на самом деле просто шарили по заброшенным домам, больше из
любопытства, чем в поисках интересного старья. Недалеко от посёлка
где они жили, а Юла гостила у бабушки, по лесам было разбросано
много оставленных деревенек. Небольших, по пять-шесть
дворов.
Дом, в который они залезли сейчас, оказался самым
обычным. Не похож был совсем на жилище ведьмы, которое Юле
вызвались показать пацаны.
Мебели почти не было. Лишь два табурета, колченогий
стол да лавка вдоль стены. Доски щелястого рассохшегося пола гуляли
под ногами – Юла ступала по ним с опаской. Из угла выпирала
почерневшая от копоти печь, завешенная гроздьями паутины. Сверху на
лежанке помещалась груда тряпья. Воздух был сухой и затхлый. От
него продирало в горле, тянуло прокашляться. Небольшие, грязные
стёкла почти не пропускали света. На раме поверху были грубо
вырезаны непонятные символы. Юла потрогала, а после вытерла
запачканный палец о джинсы.