Через некоторое время на меня плавно надавил силовым полем
упругий невидимый барьер, созданный старыми богами для защиты
города. Он качнул сидящих девочек и подвинул на столе опустевший
стакан. Сила эта пропала сразу, как только состав миновал
нематериальную крепостную стену. Это значило, что я уже в
городе.
Морщась, я достал из стиральной машины одежду, в которой ходили
со стажёром в супермаркет, бросил ее на напольную сушилку. Тело
ныло и болело. Александра всю ночь прикладывала к ушибам и ссадинам
карточки берегинь и колола обезболивающее, прежде чем уйти к
себе.
– Без рук, я сказала, – донесся с кухни голос Ангелины, заставив
меня бросить перекладывание вещей в шкафу. В воображении даже
промелькнул сценарий неприличных событий. Конечно, боевую магессу
трудно обидеть, но в нашем мире случается всякое. Я спустился со
второго этажа, чтобы выяснить, в чем там дело.
Представшая глазам картина заставила меня улыбнуться. Наша
неподражаемая Фотиди дрессировала Сорокина, давая всякие нелепые
задания. Сейчас стажёр, высунув язык, одним лишь телекинезом держал
картофелину и кухонный нож в воздухе перед собой, подставив под
клубень для подстраховки ладонь. При этом он должен был почистить
овощ. Движения у него получались корявые, а картошка и того хуже,
ее словно топором обкромсали.
По небольшому кухонному телевизору как раз показывали недавние
события, участниками которых мы невольно стали. Сюжет крутили без
перерыва, обмусоливая трагедию со всех сторон. Пару раз в кадре
мелькнула моя физиономия, а репортеры ругали спецслужбы за то, что
прохлопали теракт, жертвами которого стали восемь человек.
Трагедия, слов нет, но в постоянной войне с этими чудовищами и видя
кровь и гибель людей хочется чего-то мирного, хочется хоть иногда
закрыться в маленьком уютном мирке, чтобы отдохнуть и снова выйти
на борьбу со злом.
– Тоньше очистки, тоньше, – приговаривала девушка, держа в руках
черпак явно не для того, чтобы им орудовать у плиты, а скорее как
оружие.
– Тяжело, – пожаловался Сорокин, облизав пересохшие губы.
– Зато полезно как для боя, так и для ума, – огрызнулась
Ангелина.
Я ухмыльнулся. Зная мстительность и взбалмошность Фотиди, можно
быть уверенным, что такие кары продлятся до самого окончания
стажировки.
До кухни донеслось мелодичное попискивание дверного звонка.