Едва эти слова были произнесены, карета остановилась.
– В чем дело? Что случилось? – спросил хирург.
Не успел кучер ответить, как у дверцы кареты возник всадник.
Он был бледен и с трудом переводил дух.
– Господа, – произнес он дрогнувшим голосом, – на встречу, назначенную господином де Вертеем, маркиз де Матален не явился только потому, что его ударили ножом.
– Ударили ножом! – хором повторили молодые люди и хирург.
– Да, господа!
– Где? – вскричал де Вертей.
– Как? – поинтересовался один из секундантов.
– Кто? – поддержал его другой.
– Увы, господа, мне об этом известно не больше, чем вам. Ему нанесли удар, когда он спал в своей постели. Кто? Неизвестно.
– Он умер? – спросил Гектор.
– К счастью, нет, сударь. Но доктор за его жизнь поручиться не может.
Изумление, которое испытали Вертей и его друзья, не поддается никакому описанию. То, что Маталена ранили именно в этот день, было, по меньшей мере, странно.
– Неужели нет никакой надежды узнать, кто совершил это гнусное злодеяние? – продолжал хирург.
– Нет, по крайней мере до тех пор, пока маркиз не придет в себя и не заговорит.
Эти слова всадник произнес несколько странным тоном. Затем пристально вгляделся в лицо Вертея. Мысль о том, что этот негодяй может в чем-то заподозрить порядочного молодого человека, повергла всех в ужас.
Но Гектор не обратил на его взгляд никакого внимания.
– Кто его нашел?
– Я. Ранним утром я заехал к маркизу, чтобы разбудить его. Обычно он закрывает дверь комнаты на обыкновенную задвижку. Но вопреки этой его привычки, я обнаружил, что на этот раз она заперта на ключ. Жак не отвечал. Я в удивлении принялся изо всех сил молотить в дверь, но на мой зов так никто и не откликнулся. Разбудив таким образом всю округу, я послал за слесарем и пять минут спустя уже входил в спальню маркиза.
Матален, лежал в постели и, казалось, спал. Тогда я подумал, что накануне он, по-видимому, немного выпил. Я подошел ближе, чтобы потрясти его, но тут увидел, что он смертельно бледен. Бросился к окну, отдернул занавеску и увидел на губах друга кровавую пену.
– Матален! – закричал я. – Маркиз!
Он не ответил. Тогда я откинул простыню и в страхе попятился. Из груди его торчал маленький кинжал. Не отдавая отчета в своих поступках и совершенно не задумываясь, к каким плачевным результатам они могут привести, я выдернул оружие из раны. Маркиз издал вздох. «Слава Богу! Он жив!» – воскликнул я.