—
Простите, — не могла не вмешаться я, — сердце находится с другой
стороны.
—
Что? — Бедняга даже сбился с волны источаемого им любовного дурмана
для одной малоумной девочки.
—
Сердце, говорю, находится слева, а не справа. Если вы, конечно, не
отрастили себе два.
Совершенно не смутившись, он переложил руки
на другую часть груди и продолжил:
—
Ах! Это все нервы! Так вот… Теперь я уверен, что лишь свет ваших
глаз сможет погасить тот пожар, что зажегся в моей груди, стоило
мне вас увидеть!
Этот суицидник исторгал всю эту ахинею с
интонациями бездарного абитуриента, который изо всех сил старался
поступить в театральный ВУЗ. Признаться, я не смогла сдержаться и в
тон ему, вытянув руку ему навстречу, проговорила:
—
Ах, Родион! Роденька! Как же я вас ждала! Если бы вы знали, как я
днями и ночами пряла ту незримую нить, что ухватила ваше сердце и
притянула ко мне! Да-да, то самое, что все-таки с левой стороны!
Милый мой, как я хочу вас обнять! — И я посильнее сжала руки в
демонстрации будущих объятий. От натуги мое лицо даже побагровело.
Мой собеседник резко побледнел и сделал шаг назад. — Нет, не так!
Еще сильнее! Однако правила приличия меня сдерживают! — Я
демонстративно опустила глазки долу. — Но если вы еще хотя бы
чуть-чуть расскажете мне, как я вам небезразлична, то и эти глупые
правила перестанут на меня давить! Ну же! Чего вы молчите?! — с
остервенением, будто и правда сдерживаюсь из последних сил,
уставилась ему в глаза.
Мой само наречённый заметно струхнул и,
скомкано попрощавшись, почти бегом бросился по дороге к
дому.
—
Куда же вы, Родион?! Роденька!
Бедолага что-то пролепетал, что, мол, он
сейчас, совсем скоро, и скрылся из виду. Мои губы растянулись в
довольной улыбке. Да что там, я почти рассмеялась в голос, когда за
моей спиной раздались одобрительные хлопки.
Я
обернулась и увидела статного мужчину в военной форме, сидящего на
лавочке чуть впереди и который до этого был незаметен за стволом
одного из деревьев. Он хлопал в ладоши и явно сдерживал
смех.
—
Браво, княжна! Я в восторге! На моей памяти еще ни одна девушка так
не отшивала столь нахрапистого поклонника.
Он, наконец, поднялся и пошел мне навстречу.
И знаете что? Это была ожившая мечта любой девушки! Высокий, хорошо
сложенный, красивый! Но красивый той самой брутальной красотой, что
делает довольно резкие и подчас тяжелые черты лица гармоничными и
притягательными для любой особи женского пола. Ладно, пусть не для
любой, на вкус и на цвет все фломастеры разные, но для меня —
точно!