* * *
Перед Элаем стояла тарелка с недоеденным рагу. Толчком он послал
ее на другой конец стола. Аппетит пропал и, похоже, вернется не
скоро. Мысль о том, чем Аурика и Лоредан заняты наверху, жужжала в
голове подобно комару. Он сам настоял, чтобы Лоредан провел вечер с
женой. О чем он думал? Надо было сказаться больным. Пусть бы
солнечный выставлял ночную охрану. Глядишь, к тому времени, как он
управился, Аурика уже заснула. Или нет. В любом случае, Элай не
знал бы наверняка, что происходит в их спальне.
Он раздражал самого себя. Можно подумать, он пострадавшая
сторона. Словно ее близость с мужем – измена ему. Здравый смысл
подсказывал, девушку не в чем упрекнуть. Но сердце разрывалось от
досады. Какая пытка − видеть ее с другим. По венам словно
курсировал медленно действующий яд.
Но она была так печальна. Так несчастна и одинока. А ее
протянутые словно в мольбе руки напоминали крылья подбитой птицы.
Он всего лишь хотел, чтобы она улыбнулась. Если Лоредан − то
единственное, что ей нужно в жизни, какое право он имеет лишать ее
радости?
Элай вышел на улицу. Свежий воздух как раз то, что ему
необходимо. Он расставил охрану по периметру особняка, − Лоредан
строго следил за безопасностью. На это ушло около получаса. Дела
закончились, и можно было отдыхать, но Элай чувствовал: сегодня ему
не уснуть.
Он задержался во дворе. Взгляд против воли нашел окна спальни
супругов. В них горел свет. Они еще не ложились, хотя время было
позднее. Элай отвернулся.
За последние недели он познал все грани желания. Он любовался
идеальным лицом Аурики, ее движениями, вслушивался, как в музыку, в
переливы ее смеха. Жажда, какая бывает у путника в пустыни, терзала
его, но ее невозможно было утолить. И это сводило с ума.
Порой он задумывался, почему до сих пор не убил Лоредана. Что
может быть проще: перерезать мужу горло и овладеть женой. Но
глубоко в душе Элай осознавал, что не сделает этого. Не может он
причинить Аурике такую боль. Впервые чужое благополучие стояло для
него на первом месте. Незнакомое доселе чувство мучило его.
Налетевший с востока ветер взъерошил волосы, освежив голову. Что
он здесь делает? Элай растерянно оглянулся. Как он угодил в этот
переплет? Он превыше всего ценил свободу. Разве не его правило
гласит: никогда и ни к кому не привязывайся?