− Я сам выставлю охрану на ночь, − подал голос наемник. −
Отдохните. Вам пойдет на пользу.
Наемник поддержал Аурику. Но какое ему дело до ее бед? Немного
подумав, она пришла к выводу, что он заботится о Лоредане. Недаром
муж твердит, что они друзья.
Наконец, Лоредан, не забыв поблагодарить наемника, отправился с
ней наверх. Этим вечером муж был только ее. Она устала делить его
со всеми подряд. Разве он не клялся на священной горе, что
принадлежит ей одной? Ах, как бы она хотела, чтобы весь мир погиб,
и остались лишь они вдвоем! Большего счастья и представить
нельзя.
Аурика прогнала слуг и сама помогла любимому раздеться. Ей
нравилось прислуживать ему, представляя себя его рабыней. Когда он
рядом, она чувствовала прилив энергии. Он подпитывал ее подобно
солнцу. С ним она была свободна и легка как облако. Состояние
эйфории сохранялось некоторое время после его ухода, но быстро
утекало как вода через сито. Мир делался серым и пресным. Ничто не
радовало. Даже солнце, казалось, светило не так ярко, когда
Лоредана не было поблизости. Аурика спасалась домашними хлопотами.
Порой удавалось забыться, но какая-нибудь мелочь напоминала, что он
далеко, и грусть возвращалась.
Поэтому она ценила каждое мгновение, проведенное с ним. Она
собирала эти драгоценные минуты как крупицы золота и бережно
складывала в уголки памяти, чтобы извлекать оттуда и наслаждаться
хотя бы мыслями о нем, раз его самого нет.
Вдвоем они погрузились в теплую воду. Лоредан прикрыл глаза и
откинул голову на изголовье деревянной ванны. Черты его лица
разгладились, усталость, скопившая за день, отступила.
Аурика намылила мужу спину, промыла волосы от городской пыли.
Приятно было ощущать его кожу под пальцами и то, как мышцы
перекатываются под ладонью. Но Лоредан не дал ей насладиться
истомой. Как любой мужчина он был нетерпелив.
Обхватив Аурику за талию, он привлек жену к себе. Его губы
накрыли ее, их дыхание смешалось. Они впитывали вздохи и стоны друг
друга, словно пили сладкий нектар и никак не могли насытиться.
Лоредан отнес жену на кровать. Их тела оставили мокрые следы на
простынях. Волосы Аурики рассыпались вокруг любовников ореолом, и
Лоредан поцеловал прядь так, как целуют подол платья королевы. А
потом они превратились в два солнца, сгорающих в огне любви и
страсти.