Кстати... Говорящий череп...
Вот бы заполучить такой в свою закрытую коллекцию. Закрытую, потому
что есть вещи, которые не продаются и не показываются миру.
Проклятые куклы Вуду, кости тварей с другой планеты, сушеные
головы, прикасаясь к которым слышишь непонятные голоса. Наукой
этого не объяснить. В лучшем случае за это дело меня убьют,
коллекцию разберут по лабораториям и она испарится из истории. И
да, все это находится в моем хранилище, в Москве. Таких
коллекционеров, как я, очень мало, но все мы закрыты от мира и
общества, торгуем друг с другом, обмениваемся... Говорящий череп
был бы алмазом моей коллекции. «Коллеги по ремеслу» отдали бы за
него все накопленное за сотни лет их поколений. И почку в
придачу.
— Ты чего на меня так
смотришь, парень?
— Я же не смогу вернуться,
верно? Обратно... из этого, — обвожу руками свое разжиревшее
тело.
Череп сверлит меня пустыми
глазницами. Как бы странно это не звучало.
— Нет. Привыкай. Этот новый
мир теперь твой дом.
Надеюсь, он имеет в виду не
этот гроб.
— Я... в новом
мире?
— Верно. В другом. Ином. Не
скажу каком. Если не будешь ломаться и мы договоримся — сам
увидишь.
Недолгая пауза.
— И что, вообще нет никаких
вариантов?
— Мне семь тысяч лет, парень.
Я многое знаю. Очень многое. Но вот как вернуть выдернутую из
каналов Вселенной душу, не знаю. Это как вырвать волос из головы и
прирастить его обратно — на то же самое место. А еще голова
размером с планету и в постоянном движении. Да ты не переживай по
этому поводу. Тебе все равно некуда возвращаться. Ты в своем мире
умер в неудачный момент времени и событий, поэтому оказался здесь.
Бывает...
Вот сейчас мне становится
действительно не по себе.
— Да ну. Я же просто спать
пошел и уснул...
— Значит, умер во сне. С
людишками такое бывает. Сочувствую, — лениво усмехается
череп.
Кладу локти на колени, опускаю
голову, прикрываясь ладонями. Я умер... Но я потерял кое-что
важнее, чем просто жизнь...
— Ну-ну, парень, не плачь, —
ехидничает череп. — Во имя гнили, был бы у меня желудок, вывернуло
бы... Э-э-э, ты чего там бормочешь?
О, нет, черепок. Ты
неправильно меня понимаешь. Совсем неправильно.
— Моя коллекция... Моя
коллекция... Всё пропало... Я больше её никогда не
увижу...
Я коллекционировал с десяти
лет... сначала наклейки от жвачек, потом коллекционные карточки,
скины из игр... Но все это было мелочью. Азарт хомяка разрастался
до маниакального желания положить под подушку что-нибудь ценное,
особенное. Такое, что есть только у меня и ни у кого
другого.