– Чем же она смешна? Тебя же продали, как скотину с молотка. И ты теперь – раб, – не было в голосе ни презрения, ни угрозы. Так мямлил мой однокурсник перед преподом, монотонно, усыпляюще.
– Поищем хорошие стороны, – я поднимаю на него глаза, а он улыбается. Затягивается табачным дымом и словно кайф ловит. – Раб полностью принадлежит хозяину. Думать не надо, заботиться о завтрашнем дне тоже.
– Как ты переносишь боль? Ты же бывшая проститутка.
– Нет. Бывших проституток не бывает, – продолжаю усмехаться я, но горько. – Боль переношу плохо, могу скончаться от болевого шока мгновенно.
Надо же припугнуть. Хотя напугал именно он. Одним вопросом.
Бл*дь, а невесело ведь! И действие таблеток недолговечно.
– Расскажи о себе, как ты пошла по наклонной? – он учтиво протягивает мне толстую чёрную сигарету с золотым ободком. Что-то из мира шоколада и сливок.
Я решаю угоститься. Коленки складываю вместе, прикрываю белым халатом.
– Я отучилась на фельдшера, потом поступила в медицинский институт, – начинаю я свой рассказ как сказку. Улыбаюсь и наслаждаюсь невероятно приятным дымом. Дед включает вытяжку, и сизый дымок уносит ближе к окнам. – Я была на втором курсе, когда мама умерла. Отец сразу запил. Отобрал у меня карточку, пропил все деньги. Быстро, потому что любил компании. Однажды пришла с учёбы, а мои младшие брат и сестра забаррикадировались в комнате от папашиных собутыльников. В доме шаром покати: ни еды, ни мебели. Я побежала деньги занимать и на работу устраиваться. Сестре тринадцать лет, брату три года. Голодные, ободранные. Зарплату не обещали сразу, а подруга вместо того, чтобы в долг дать, пригласила потусить ночью. После вечеринки девки довольные спать по домам, а я с тремя пакетами еды к своим детям.
– Долго работала? – нахмурились боярские брови.
– Неделю, – невозмутимо ответила я, скидывая пепел в стальную пепельницу.
Не похоже, что он меня хотел. Он даже без особого интереса смотрел на меня. Ему вот поговорить захотелось.
А что если пронесёт?
Может, зря я себя похоронила?
Решила продолжить свой рассказ. Вдруг дед проникнется и отпустит...
Как маленькая, Зойка. До конца дней в сказки верить будешь. Нормальные люди рабов себе не покупают.
Я печально улыбнулась:
– Очень быстро всё закончилось. Папаша за бутылкой бегал в магазин, дом взлетел на воздух. Взрыв бытового газа в соседней квартире. Моих мелких через двое суток живыми откопали в завалах. Счастливый случай, папаша протрезвел. Увёз нас в другой город и стал вести бизнес. Я отучилась на секретаря и работала у него.