Сбрасываю саури на свою койку. Стол уже накрыт за то короткое
время, пока я ходил за Ооли. Оплетённая соломой бутылка хорошего
вина, бокалы, сыры, колбасы, копчения. Протягиваю руки к
по-прежнему лежащей на постели девушке, серой, словно сумерки, от
страха, и… отщёлкиваю ошейник. Отступаю назад, делаю приглашающий
жест:
– Поднимайся, подруга. У меня сегодня праздник. Так что
составь компанию сьере графу. – Усаживаюсь за стол, наполняю
бокалы. Один пододвигаю к ней. – Чего ждёшь? Послезавтра я
уезжаю на войну. Так что моли всех своих богов, чтобы я вернулся.
Иначе здесь тебя и похоронят…
Узница немного приходит в себя. Снова поджимает под себя ноги,
не веря самой себе, ощупывает шею. Но ей не кажется, и глаза не
обманывают – оковы в моих руках. Впрочем, тут же изуверское
приспособление летит в угол, где падает с тупым звуком. Я снова
повторяю свой жест:
– Садись. – И после небольшой паузы добавляю: –
Пожалуйста…
Саури мнётся несколько мгновений, потом всё же сползает с
кровати, осторожно усаживается за стол.
Я поднимаю бокал:
– За Фиори.
Она берёт свой, смотрит через хрусталь на багровую густую
жидкость, затем… Наши бокалы красиво звенят, когда чокаются. Оба
пьём. Ооли вновь округляет свои большие серые глаза:
– Какое вкусное!
Первый испуг, похоже, прошёл, и она смело тянется за сыром,
нарезанным тонкими ломтиками и уже пустившим ароматную слезу.
Аккуратно съедает ломтик, потом протягивает мне бокал вновь:
– Ещё.
Ещё так ещё. Мне не жалко. Наполняю сосуды вновь.
– Откуда эти бокалы? – Саури любуется на игру рисунка
на стенках сосуда.
– Сделано в Парде. В моём графстве. Научил аборигенов.
Она дразняще улыбается:
– Прогрессор-педагог?
Отрицательно мотаю головой:
– Потерпевший кораблекрушение. Это мой транспорт упал рядом
с твоим Листом.
– Я здесь ни при чём! Нас вместе затянуло в гравитационную
яму!
Пожимаю плечами, равнодушно отвечаю:
– Знаю. Я умер задолго до вас.
– Умер?!
Девчонка испугана не на шутку. Киваю в ответ:
– Умер. Моё сознание переписано в тело вот этого
аборигена.
– Значит, ты – не имперец?!
– Телом, может, и нет. Но душой – да. Майор Максим
Кузнецов. Русский. Неотделимый и единый.
– А как же твоя местная мама? Она знает, кто ты на самом
деле?
– Знает. И я её люблю, потому что другой у меня нет. Вы
убили её! И моего отца…
Залпом допиваю остатки вина из бокала, снова наливаю, дополняю и
ей. Саури словно очнулась от какого-то морока – теперь и её глаза
сверкают гневом и злобой. Напомнил, получается…