Ирина не специально вчера задницей виляла, это автоматически включается.
Я честно пыталась бороться, но бёдра жили своей жизнью, с удовольствием ловя ритм мелодии, в которую складывались птицы, ветер, каблуки и мотоцикл.
Он обогнал меня, и сердце опять прошило сладким ужасом – грёбаное зеркало заднего вида, он обязан в него смотреть, но я-то не обязана, почему я это сделала?
Мотоцикл свернул за угол и замолчал, я в который раз попыталась запахнуть на груди куртку – естественно, она на мне не застегнулась, мы с Иркой были одного размера только в плечах, больше нигде. И куртка – не пиджак, в офисе мне придётся её снять, а под пиджаком у меня была белая водолазка, и я только сейчас задумалась о том, что она какая-то слишком обтягивающая.
Я не буду скромнее, Люда, прости.
***
Я была уверена, что в кабинет поднимусь позже него, и удивилась, когда дверь оказалась заперта. Остановилась у стены в замешательстве, посмотрела на телефон – без пяти девять.
Со стороны лестницы раздались шаги, у меня от них замерло всё внутри, как будто свело судорогой все органы, паника накрывала желанием сбежать, я осмотрелась – длинный коридор упирался в стену с одной стороны, с другой ко мне приближался Михаил, занимающий весь коридор, как будто припирал меня к стенке.
Чем ближе он подходил, тем ниже я опускала голову, но когда шаги остановились напротив, мне пришлось на него посмотреть, это было бы ужасно невежливо, если бы я осталась стоять, уткнувшись подбородком в грудь, и даже, наверное, странно.
Я на него посмотрела, полсекунды, сколько смогла. Сразу же опустила голову – было ощущение, что смотрю на сварку, мир вспыхнул почти болезненной яркостью, после которой нормальный свет надолго остаётся тёмным. Прокашлялась и слабым голосом сказала:
– Доброе утро.
– Доброе. Ты нормально себя чувствуешь?
– Да, – и пожала плечами, как будто "нет". Он хмыкнул и открыл дверь, позвал:
– Алиса? – мне пришлось на него посмотреть, он показал мне ключ, потом кивнул на пожарный щит рядом с дверью: – Вот тут ключ лежит, внизу, этот замок не закрывается, его просто снимаешь вот так, и всё. Вечером обратно. У охранника тоже есть ключ, но мы его обычно не берём, это для домовладельца. У нас, кто первый пришёл, тот открыл. Я так понимаю, теперь это будешь ты. Жаворонок? – он усмехнулся, я кивнула, он открыл дверь пошире и с мрачноватым весельем вздохнул: – Я сова. А остальные голуби – как только сели, так сразу и уснули.