— Похоже, в этот раз конфета никому не досталась. Ну, ничего,
как-нибудь повторим.
Он приказал рабам убрать чашу со сладостями до следующего
раза.
Верда шепнула Рейну:
— Теперь понял, почему его прозвали Багряным?
Рейн кивнул. Говорить сейчас он был не способен.
Император отвлекся на другое развлечение, и все вздохнули с
облегчением, но настороженность по-прежнему витала в воздухе. А ну
как выдумает еще что-нибудь в том же духе? И ведь не возразишь. Это
в таких условиях росла Эль? И Гай с Андрием тоже. Да как они с ума
не сошли и остались людьми? Впрочем, кто-то остался, а кто-то нет,
вспомнил Рейн старшего наследника. Вот уж кто копия папочки.
— Какая встреча, — к Рейну приближался вольный, который подарил
его Эль. К этому моменту он уже знал, что это верховный жрец Квист.
Наблюдательность и умение слушать не раз выручали Рейна в сложной
ситуации. — Подойди, надо поговорить.
Рейн оглянулся на госпожу. Император велел ей не отходить от
него. Не приблизишься спросить дозволения отлучиться. Отказывать
жрецу тоже нельзя, и Рейн рискнул.
— Что ты делаешь? — жрец был бордовый от злости. Как бы удар не
хватил.
— Служу моей госпоже, благородный, — ответил он вроде смиренно,
а про себя посмеивался. — Разве не ради этого вы подарили меня
ей?
Жрец замялся, но, видимо, пришел к выводу, что невольнику все
равно никто не поверит, и заговорил откровенно:
— Я тебя подарил, выродок, чтобы ты девчонку прикончил. Или уже
забыл, что такое свобода? Пообтесали тебя годы рабства?
Врезать бы ему, да кругом жандармы. Вмиг скрутят. Еще и госпожу
виноватой объявят.
— Слушай сюда, — жрец наклонился к Рейну. — Если расправишься с
девчонкой, лично позабочусь о том, чтобы ты покинул острова целым и
невредимым. Снова будешь свободным человеком. Подумай, я слов на
ветер не бросаю. Если сказал, сделаю.
Заманчивое предложение. Ох, какое заманчивое. Аж под ложечкой
засосало, так хотелось согласиться. Рейн обернулся и нашел взглядом
Эль. Убить ее проще простого. Она сама поможет, еще и поблагодарит.
Да только рука не поднимется. Не в силах он причинить ей вред.
— Благодарю за щедрое предложение, благородный, но я не смею его
принять, — поклонился Рейн.
— Цену набиваешь?
— Что вы, просто отказываюсь.
— Ах ты, — жрец занес руку для удара, но его сбил девичий
голос.
— В чем дело, отец? — к ним подошла девчонка лет тринадцати.
Внешне сущий агнец – губки бантиком, кудри светлых волос, только
глаза злобно блестели, выдавая истинную сущность. — Что тебе сделал
этот невольник? Отпусти его, пусть возвращается к своей
госпоже.