Молния вспыхнула ещё раз, уже совсем близко, а вместе с ней она
услышала голос.
Кто-то звал её, называя по имени. Голос был едва слышен, но
теперь она уже совершенно чётко поняла, что он появляется именно в
момент серебряной вспышки, одновременно с раскатами грома,
сопровождавшего грозу.
– Ариана! Ариана! Ариана! – раскаты грома словно пытались
разбить тьму, в которой тонул голос.
Внезапно она осознала, что голос ищет её и не может найти –
слишком густыми были комки тьмы, которые её скрывали. И тогда она
потянулась голосу навстречу. Но не тут-то было! Тьма, на первый
взгляд, лёгкая, при попытке привстать и протянуть руку в сторону
голоса, камнем навалилась на неё.
– Ариана! Ариана! Ариана! – звал голос, который то отдалялся, то
снова приближался к ней.
– Я здесь! – преодолевая тьму, прокричала Ариана… и испугалась,
потому что это прозвучало как-то очень глухо и едва слышно.
Но этого оказалось достаточно. В ту же секунду на месте, где
только что сверкали молнии, появилась светящаяся точка, от которой
во все стороны прокатилась волна света. Ариану даже подбросило на
облаках тьмы, а сама тьма словно потеряла в весе, потому что
неожиданно стало возможным сначала вытянуть руку, а потом
приподняться и сесть.
Тем временем светящаяся точка приблизилась и материализовалась в
образ мужчины, который сидел напротив неё. Вокруг всё ещё было
темно, и в окружающем их пространстве клубилась тьма. Но из-за
спины незнакомца исходил свет, который обрисовывал контуры его
фигуры.
Длинные волосы сзади были перехвачены чем-то, а остальные
прядями спадали на плечи, на груди был какой-то круглый
медальон.
Ариана попыталась рассмотреть лицо. В глаза сразу бросились
чётко очерченные скулы и выступающий подбородок. Она мельком
бросила взгляд на лоб, ровно очерченный светом и брови с высоко
поднятым верхним краем. Больше ничего при таком освещении видно не
было.
– Надо поговорить, – просто произнёс незнакомец. Теперь его
голос звучал не едва слышно, а в полную силу и даже был наполнен
какой-то мощью, которая – Ариана это почувствовала! – очень пугала
окружающую тьму.
– Говори, – разрешила она, удивляясь тому, насколько легко
теперь поддаётся ей её собственный голос и насколько ясно он
звучит.
И они говорили. Долго, обстоятельно. Он пересказывал последние
события её жизни, иногда задавал вопросы, а она отвечала.