— Прекрасно понимаю твое замешательство, — сказал он, стараясь быть настолько приветливым, насколько мог, — но, к сожалению, тебе придется сесть и выслушать все, что я скажу. Чаю? — Он улыбнулся, но девица не сдвинулась с места, продолжая злиться. Кондор нахмурился и сказал уже куда резче: — Тебе все нужно по два раза повторять? Сядь! — и указал взглядом на диван.
И добавил в этот приказ чары.
Легкие, вряд ли кто-то, вдруг оказавшийся свидетелем этой сцены, заметил бы их след.
Потом, наверное, ему будет за это стыдно, но тратить силы на бессмысленный спор или уговоры не хотелось.
Девушка покорно подошла к дивану и села на краешек так скромно, словно боялась занять слишком много места. Руки она все еще держала скрещенными на груди, закрываясь ими и от Кондора, и от мира вокруг них.
— Чай? — повторил Кондор, пока придумывал, с чего начать.
Она рассеянно кивнула, не отводя в сторону взгляд — очень вопросительный и все еще злой. Вблизи черты лица казались еще более детскими, и девушка напоминала маленького рассерженного котенка. Или щенка. В общем, что-то достаточно милое, чтобы доставить множество мелких неудобств.
Кондор лениво подпер голову ладонью, заставляя себя держать концентрацию внимания и медленно, слово за словом, движение за движением, сворачивать их диалог в нужную сторону. Главное — не забыть ничего, хотя что-то он уже точно забыл.
Заставить остывший уже чай в фарфоровом чайнике снова стать теплым — одно привычное движение руки. Наклонить этот самый чайник, чтобы не пролить ничего на стол, — испытание уже посложнее. Почему-то казалось, что стоит на секунду прикрыть глаза, и эта секунда превратится в пару часов сна, совершенно ненужного здесь и сейчас, поэтому Кондор держался, разглядывая девицу.
То, как она берет в руки чашку, нелюбезно буркнув скупое “спасибо” и отводя взгляд. Как дрожат ее руки, отчего по поверхности чая расходится мелкая рябь. Как она встряхивает головой, пытаясь сбить со лба растрепанные и слишком короткие — по местным меркам — для взрослой девушки пряди.
Такая прическа, как у нее, прямые волосы чуть ниже плеч с дурацкой челкой, отросшей и лезущей в глаза, подошла бы девочке, все еще увлеченной кукольными чаепитиями, воспитанием канарейки или поиском колец фей в саду перед домом.
Пять тонких металлических колец в правом ухе с этим нежным образом никак не увязывались.