Сколько так прошло? Казалось, целую вечность. И при этом всего десять книг. Может, дней пять-шесть.
А Элор, когда я всё же смотрела на него, был по-прежнему страшно же бледен, но дышал, кажется, чуть чаще.
Я читала. В книгах рушились и спасались жизни, мой голос послушным инструментом воплощал эти переживания и события в звук.
Я читала.
Читала.
И снова читала.
Во мне, казалось, не было ничего, кроме этих книг и бесконечной усталости.
Я уже не хотела ничего.
И, кажется, даже уходить из этой ярко освещённой лаборатории, застывшей где-то в безвременье.
Я парила в бескрайнем пространстве между телом и образами, порождёнными звуками моего голоса, когда в этот совершенный и отчуждённый звук ворвался хриплый шёпот:
– Халэнн…
2. Глава 2
Я метнулась к нему слишком быстро, книга с шелестом рухнула на каменный пол, а я нависла над Элором. Как же он был бледен, бледнее вампиров. Он смотрел на меня так странно: измученно, нежно и надломленно.
Его плечо дрогнуло, простыня пошла складками, а миниатюрный голем на груди покачнулся, когда рука приподнялась. Ледяные пальцы коснулись моей щеки.
– Халэнн, ты здесь…
Чувств не было. Только безграничная бескрайняя усталость.
– Ничего не говори, береги силы, – попросила я. – Сейчас придёт твой отец, он оставил следящего голема.
Элор зацепился за мой воротник и потянул вниз, а может, его рука ослабла и тянула меня вниз. Пауки-анализаторы засуетились. Один подбежал к голове Элора, другой обхватил запястье лежащей руки.
– Я такой дурак, – едва слышно прошептал Элор, его пальцы отчаянно цеплялись за ткань, пытались перебраться выше на моё плечо. – Наклонись…
Я склонилась ниже, почти к самому голему. Элор уложил руку мне на шею и снова надавил. Потянулся ко мне и второй рукой.
– Халэнн, – шептал Элор лихорадочно, – Халэнн… я чувствую себя так странно, что произошло?
Слишком ослабленный, он… пытался прижать меня к груди, будто не замечая сидящего на нём каменного голема. Я заглянула в мутные глаза с золотистыми радужками и попросила:
– Не надо. Отдохни. Я рядом…
– Не уходи… только не… умолкай… – Веки Элора опускались, ослабевшие руки соскальзывали с моей шеи. Из последних сил Элор цеплялся, но вот одна рука, а затем и другая безвольно упали на каменную плиту его ложа. Взгляд совсем расфокусировался, и ресницы опустились.