– Ладно. Пошли в комнату.
Я послушно поднялась и, пошатываясь, побрела за
лейтенантом. В комнате царил сумрак, горела только настольная лампа. В
незнакомом помещении, да ещё порядочно захмелевшая, я потеряла ориентацию в
пространстве, наткнулась на разложенный диван и рухнула на него животом, так
что ноги оказались на полу. Попыталась встать, но Виталий скомандовал:
– Лежать!
Он подошел ко мне сзади, просунул руки под живот и ловкими
движениями расстегнул ремень и пуговицы на штанах, а затем резко стянул их
вместе с трусами. Моя худенькая попа оказалась буквально перед лицом
лейтенанта, беззащитная и доступная. Он щелкнул языком, выражая удовольствие от
представшей перед ним эротической картины, и стал громко сопеть, дыша через
нос. Мне показалось, что в эту минуту он при виде моего девственного розового
цветка сфинктера почувствовал острое желание, которое затопило его мозг, словно
весеннее половодье. И если у Виталия раньше были относительно меня малейшие
сомнения, то их смело предчувствием долгожданного секса.
– Товарищ лейтенант, – чуть не плача, спросила я, – мне будет
очень больно?
– Ну, если даже будет немного, то потерпишь, не переломишься.
Помнишь «Дисциплинарный устав»?
– Не очень, – ответила я, слушая, как лейтенант спешно
стягивает с себя одежду.
– Там говорится, что военнослужащий должен «стойко
переносить трудности военной службы, не щадить своей жизни для выполнения
воинского долга», – отчеканил Виталий. И, усмехнувшись, добавил. – В твоем
случае не жизни не щадить, а жопы. И вообще. Гораздо хуже быть ротной шлюхой.
Поняла?
– Поняла... Так точно! – поправилась я.
Тем временем лейтенант протянул руку, открыл прикроватную
тумбочку и достал пачку презервативов и смазку.
– Ноги раздвинь, – приказал он.
Я послушно выполнила сказанное. Моя попа из-за того, что в
комнате было довольно прохладно, покрылись пупырышками. Кажется, это зрелище
возбудило лейтенанта ещё сильнее. Он начал мять и шлепать мою пятую точку,
затем, смазав сфинктер и пальцы, стал разрабатывать отверстие. Причем делал это
довольно решительно и грубо. Мне стало больно. Я тоненько заскулила, задёргалась
и попыталась убрать руку Виталия.
– Тихо, шалава! Не сопротивляйся, – рявкнул лейтенант. – Не
то сейчас бутылку водки туда вгоню.
Я испуганно затихла и только тихо попискивала всякий раз,
когда жесткие пальцы втыкались мне в анус и старались растянуть его. Поначалу
пробовала сжиматься и не пускала их, но лейтенант тогда взял ремень и сильно
хлестнул меня по ягодице. Хорошо, не пряжкой. Но после этого я старалась не
сдавливать сфинктер.