Мешки со шкурами Иван и Тихон уже домой к кормчему унесли. Заторопился и он. В руке – мешочек небольшой кожаный с серебром. Впрочем, и у Алексея такой же.
Лёгкий металл серебро, золото в подобном мешке руку бы оттягивало. Но в эти времена серебро не меньше золота ценилось. На Руси своих драгоценных металлов не добывали пока, и торговля с иноземными купцами была единственным путём пополнить запасы. Хотя позже чего только в стране не найдут – от железа до золота и алмазов. Но всему свой черёд.
Алексей снял комнату на прежнем постоялом дворе. Зачем искать другой, если здесь кормят вкусно? Да и жить спокойно, поскольку гости – люди солидные, купцы из других земель. Это у торга номера снимают приезжие мастеровые да прочий подлый люд, пьют, дерутся и шумят.
Только тот, кто долго путешествовал, жил в отрыве от цивилизации, может оценить мягкую, сухую и тёплую постель, вкусную и горячую похлёбку; а также спокойствие в сравнении со временем, когда напряжение не отпускает ни днём, ни ночью, когда любое встречное судно или просто всадник может оказаться врагом.
Алексей забросил скудные пожитки в свою комнату и спустился в трапезную. Заказал себе щедрый ужин: щи с заячьими потрошками, жаренную целиком курицу и пироги с вязигой. А для завершения аппетитного натюрморта – кувшин пива. Обжорой он не был, ужаренная на вертеле курица была размером с голубя – не было тогда бройлерских кур величиной с индюка. Да и сидеть в трапезной он намеревался весь вечер, торопиться некуда. Новые лица, слухи городские – всё интересно.
Уже когда глаза начали слипаться, он поднялся к себе в комнату. Эх, красота! Сбросив одежду и сапоги, он упал на матрас и сразу же захрапел.
Утречком – на торг за новым исподним и рубашкой, а потом в баньку. Ух, удовольствие великое – смыть с себя многодневную пыль и грязь, чтобы кожа дышала. После баньки покажется – помолодел лет на пять, кровь в жилах заиграла. Теперь бы с девкой побаловаться! Гулящих девок полно. Угостил пивом, дал пятачок – твоя! Только вот сердце не лежало к таким забавам, заразу подцепить опасался. И вши да блохи – самые безобидные из них.
К вечеру на постоялый двор Корней заявился слегка хмельной, довольный, рот до ушей.
– Именины у тебя, Корней, что ли?
– Ха! Что такое именины? Только голова на следующий день болит! Я шкурки выгодно продал. Договаривался со скорняками, а у меня всё оптом немцы купили, цену хорошую дали.