Так и сегодня, днём сделали пересадку с поезда на автобус и вот уже несколько часов едем, торопимся на концерт. Куда – никто не знает, кроме, разумеется, водителя, а то, куда же бы мы сейчас ехали… А вот что концерта два, две палки, мы это знаем, но, опять же, где этот второй – неизвестно. Да какая нам разница, водитель довезёт, если, конечно, не напьётся в ожидании. Такое бывало, причём, не так уж и редко.
О! Когда нас пьяный водитель везёт на второй концерт, это отдельная песня. Это нужно быть с нами в это время…
Ладно, едем и едем. Правда сегодня меня что-то уж сильно знобит. Где-то продуло. Пожалуй, даже сильно продуло. Я терплю, пытаюсь не поддаваться всё разливающейся слабости и сотрясающему ознобу. Главное, знаю, не поддаться, не раскиснуть. Впереди ведь два концерта, а это – двадцать два рубля заработка, как никак. Подвести ребят, понимаю, бригаду, никак нельзя. Это и их хлеб. В общем, мучаюсь, но креплюсь. Периодически меня то знобит, аж зубы стучат, то мне жарко, хоть совсем раздевайся. Ребята, конечно, уже заметили моё состояние, я, порой, ловлю их внимательно-напряжённые взгляды. Сочувствуют.
Меня уже дополнительно укрыли полушубком со щедрого плеча водителя. Тепла я от него совсем не почувствовал, но запах бензина меня просто добил. Мне становилось всё хуже и хуже. Едем молча, говорить не о чем, всё уже давно переговорено.
Автобус качает, вздрагивает, мы подпрыгиваем. В автобусе темно, жёлтый свет фар периодически выхватывает у темноты безрадостный серый придорожный пейзаж. От этой пляски теней, запаха бензина, меня укачивает, тошнит. То жарко, то холодно. То холодно, то жарко. То проваливаюсь – сплю, то бодрствую, чётко ощущая каждую клеточку моего замерзающего тела. И ещё этот противный, монотонный, с надрывом и завываниями зудёж двигателя – «зыууу-зыууу-зыууу…», аж… Кошмароид, в общем.
…Но, вроде, и приехали.
В туманном состоянии, я даже и не заметил как мы и выгрузились-то, очнулся – не качает?! – за кулисами, уже на стуле. Сижу на стуле, вокруг обычная предконцертная суета. Ребята переодеваются, расставляют аппаратуру, готовятся, а я сижу, как посторонний: бессмысленно и отрешенно… Сил нет совсем. Как выжатая тряпка, пустой и расслабленный. Тревогой вспыхивает в сознании: «Нужно готовиться!» У меня же куча обязанностей перед концертом. Но меня остановили – сиди, сиди, Славочка, мы сами.