«Дэвюшькя» ответила наивным радостным взглядом, говорившим без слов: – «Да! Я – девушка! Я – хороша! И все вокруг меня – хороши! И ты, красавчик, – хорош, как Фархад! (Древняя восточная легенда о том, как богатырь-Фархад перекрыл реку и дал воду людям).
– Эй! Дэвюшькя! Пизду да-а-ай!!!
– …. (Шок!) Она непонимающе уставилась на «Фархада»… за что? Это что? Оскорбление?
Покраснела. Кажется – заплакала…
А «Фархаду» вдруг стало противно. Так противно, что захотелось плюнуть себе в рожу… И он – плюнул… На нее… Втянув в носоглотку все, что было возможно, он смачно харкнул в это светленькое, чистенькое, голубоватое существо… Сопли зеленой жабой сверкнули на еле наметившейся грудке.
Сашка сорвала осенний лист, брезгливо вытерла «гадость». Щеки пылали негодованием, горечью незаслуженной обиды! Она возненавидела всех узбеков!
– Звери! Скоты! Все они…
– Ма-а-м! Кушать скоро?! Папа прише-е-ел! – раздался тоненький голосок с крыльца.
– Да, да! Сынок! Иду-у. – Сашка затушила сигарету и, смахнув слезы, (– Надо же! Нашла что вспомнить!) – направилась к дому.
Часы показывали 4 часа пополудни.
– Еще рано… Пойдут в 6…
Эргашев снял маску. Пятница была неоперационным днем. Но в час дня привезли на «скорой» непредвиденного «аппендикса», вызвали срочно нарколога, Мансур вырезал чертов отросток, быстро, профессионально. Все обошлось хорошо…
В 16—10 Мансур посмотрел на часы: – «Успеваю» – подумал с облегчением и…
– Мансур Эргашевич!!! Там – КАМНИ!! Ой, как кричит!!
Мансур удивленно оглянулся. В дверях стояла испуганная медсестра.
– В какой палате?!
– Двадцать третьей.
Хирург почти бежал по коридору, Хосият, заметно отставая, семенила за ним.
– Новокаин! Блокаду! – не оглядываясь, гаркнул Мансур.
– Да, да, сейчас. – Сестра юркнула в ординаторскую.
– Камни в почках – это всегда очень ПЛОХО! Неужели придется «резать»? – Мансур переступил порог 4-х местной палаты.
У окна на кровати корчилась молодая женщина. Копна темно-рыжих кудрей разметалась по подушке, точеные черты лица искажала страдальческая гримаса.
– Ну, ну, красавица, потерпи… Сейчас, сейчас станет легче… – Мансур наклонился к больной…
И – отшатнулся.. Это была – ОНА!! ГАДИНА! ТВАРЬ!!
Руки автоматически ощупывали живот, делали уколы, нежно, заботливо «глушили» приступ коликов…
А в памяти молниеносно пронеслось полжизни…