Нас привели в центральное здание и сказали ждать. Стоило
десятнику уйти, как я тут же задал Шао вопрос:
— Старший, что все это значит? — на его губах расплылась мерзкая
улыбка.
— Привыкай боец. Хочешь нормального обращения, тебе на земли
Черепах или Скорпионов. У Журавлей слишком белые перья, для того
чтобы общаться с таким мусором как мы.
— Будет ли считаться нападением, если я так же вежливо отвечу
этим милым людям? — голос моей тени звенел от едва сдерживаемой
ярости. — Мы шан, а они обычные солдаты. Наш статус выше по праву
рождения и пролитой крови наших предков! — пальцы Мэйлин то
сжимались на рукояти цзяня, то вновь расслаблялись. Ее желтые глаза
словно горели.
— Если сумеете добраться до суда равных, то вас оправдают.
Иначе. — Шао ухмыльнулся. — Очень сомневаюсь. Журавли предпочитают
казнить на восходе или закате. Дескать так куда красивее.
После его слов на несколько секунд повисла абсолютная тишина.
Каждый из нас был погружен в свои мысли. Легкий скрип, плохо
смазанной двери и в следующий миг мы уже были насторожены, словно
охотничьи псы почуявшие дичь. Уже знакомый десятник с кислым лицом,
скорее выплюнул, чем произнес:
— Заходите. Сотник ждет вас. — Шао двинулся первым и шагнул так,
что плечом чуть не снес журавля. Несмотря на гневное лицо, он лишь
отошел в сторону и промолчал, буравя всех нас ненавидящим
взглядом.
Небольшой кабинет сотника был сверх аскетичным. Невысокий
столик, пара шкафов забитых аккуратно рассортированными свитками с
документами и стойка под мечи сотника составляли все убранство
помещения. Единственным украшением был рисунок журавля сделанный
явно в стиле одно непрерывное движение кисти в простой бамбуковой
рамке висящей на восточной стене.
Сам владелец кабинета выглядел как стереотипный самурай из
фильмов Акиры Куросавы. На его лице не было никаких эмоций когда мы
вслед за Шао чуть поклонились приветствуя его.
— Приветствую бойцов Ночной Гвардии, — он слегка поклонился
признавая за нами право находиться в его помещении. Его голос был
ровным, в отличие от его людей от него не исходило никакой
агрессии, но ощущался он намного опаснее. Это безмятежное
спокойствие было словно щитом за которым он укрывался от чужих
мыслей. “Хороший анализ ученик. Журавли мастерски владеют
техникой озерной глади, их обучают этому чуть ли не с рождения.
Журавль должен быть безупречен во всем, даже в мыслях. “