— Милана, ты невозможна, — тихо и
почему-то обреченно рыкнув на фрасхеш, кер Ишшер шумно
выдохнул.
Спустя пару секунд я решилась открыть
глаза, но тут же озадаченно нахмурилась — он ушел. Мда... кажется,
мне пора перекрашиваться в свой родной каштановый цвет — блондинкой
я глупею с каждым днем. Или это экзаменационная неделя виновата...
Но я уже ничего не понимаю!
Вздрогнув от странного грохота,
донесшегося из дальней комнаты, я отвисла и тяжело вздохнула —
наверняка ведь решил, что я всё подстроила. Я ведь знала, что он в
душе и не в курсе незваной гостьи. Но я так хотела есть, что для
меня это показалось абсолютно несущественным. Да я вообще последние
пять минут не думала, что я в чужом доме!
Скосив глаза на еду, снова
вздохнула... Нет, я её съем! А потом пускай наказывает нарядами.
Сама уже поняла — заработала. Поговорить бы ещё... Вот только
боюсь, он настолько разозлился, что не способен разговаривать —
наверняка поэтому ушел, чтобы не прибить на месте. И наверняка
грохот был от того, что уже что-то сломал, чтобы хоть как-то
выплеснуть злость. Одного не пойму — почему он так разозлился? Ну
пришла, ну похозяйничала, ну объела, ну увидела… не то, что можно
видеть курсантке. Но ведь можно было просто выставить меня вон. Или
нет?
Выйдя из душа и озадаченно потянув
носом, фрасх нахмурился — пахло едой. Едой? С чего бы это? У него
уже галлюцинации от переизбытка ледяного душа? Он ведь буквально
полчаса назад вернулся из лазарета, где проверял состояние девушки
и, не выдержав вида её обнаженного тела в саркофаге, направился
прямиком в душ. Шутка ли — почти два часа правил её биополе без
возможности прикоснуться руками! Одним лишь биополем. И надо было
ей под эту сеть попасться?! Он вообще уже подумывает об увольнении.
С ней никаких нервов не хватает — общаться, учить, смотреть и не
иметь возможности прикоснуться, потому что сам виноват — внушил ей,
что он учитель и как женщина она его абсолютно не интересует. Вот и
общается она с ним порой на такие провокационные темы, что будь на
её месте другая, давно бы зажал где-нибудь хвостом... и...
— Милана?! — Задумчиво идя на запах и
чуть не споткнувшись в дверях кухни, Ишшер с трудом удержался,
чтобы не ущипнуть себя за хвост, тут же вставший в стойку.
Это мужчина ошарашено не верил своим
глазам... Хвост-то наоборот — не верил своему счастью!