Простая, но не очевидная мысль разорвалась в мозгу с грохотом петарды. Если, конечно, страной правит действительно Николас…
— …помочь нам узнать друг друга получше, — после паузы проговорил Николас с облегчением. И тут же продолжил уже быстрее. Видимо, следующую часть текста он помнил. — Словом, вам не о чем переживать и…
Я даже успела заскучать, ожидая, когда же речь Николаса подойдет к концу. Тем более что она была абсолютно несодержательной и не могла ответить ни на один мой вопрос. В частности, момент с испытаниями так и не прояснился. А жаль. Я уже всю голову себе сломала, пытаясь догадаться, чего именно ждут от невесты короля. Вряд ли умения печь вкусный пирог и стирать белье.
Я так сильно задумалась, что очнулась, лишь заслышав музыку. Николас устало улыбнулся и вдруг решительно приблизился к Розмари, стоящей чуть поодаль. Та замерла и с трепетом воззрилась на его протянутую руку.
— Вы примете мое приглашение, леди Дейврут?
По толпе тут же прокатился шепоток:
— Пригласил первой эту безродную выскочку…
— Какое оскорбление!
Розмари неверяще взглянула в лицо Николаса и несмело вложила ладонь в его руку.
— Уму непостижимо! — негромко проговорила маменька, а затем, склонившись к моему уху, прошептала: — Дорогая, я отойду на минутку. Будь хорошей девочкой и помни: ты обязана впечатлить короля.
Обронив это напутствие, она кокетливым движением поправила бриллиантовую сережку в ухе и направилась в сторону хлыща. Я, разинув рот от удивления, молча проводила взглядом ее мелькнувшую в толпе юбку.
— Выглядите уязвленной.
Я вздрогнула и обернулась. Позади меня стоял Максвелл и, покачивая в руке нетронутый бокал с вином, смотрел на меня с легкой насмешкой.
По телу прокатилась волна жара, и, наверное, поэтому я не смогла выдумать тактичный ответ:
— Мне казалось, что на этом приеме я — основная цель маменьки. Но, видимо, я ошиблась.
Максвелл чуть кивнул и лениво пригубил вина.
— Думаю, у вашей матери приоритеты расставлены весьма… неожиданно. К слову, репутация секретаря лорда Олдриджа вызывает сомнения.
Я оторвалась от лицезрения кружащихся в танце Николаса и Розмари и деловито уточнила:
— Этот секретарь бабни… То есть дамский угодник?
Я все еще была сосредоточена на происходящем на паркете, поэтому скорее ощутила усмешку Максвелла, чем увидела ее.