- Пальчики оближешь, - сказал Даня.
Нам со Стариковым оставалось только закатить глаза - ох и
шутник! По коридору строго зацокали каблучки, и мы переглянулись:
это совершенно точно была Езерская. Арина Петровна зашла на кухню и
воззрилась на нас, нахмурив бровки:
- Доброго утра! Белозор, вернулся? Зайдешь – расскажешь, что
принес с задания.
- Ариночка Петровночка! - сказал я. - Садись, кофею выпей. Вот,
возьми мою чашку, я еще из нее ни глоточка не сделал. А я нового
сварю, и заодно всем расскажу, что за дичь со мной происходила... И
мысли в кучку соберу, перед тем как разворот писать.
- Как - разворот? - удивилась ответственный секретарь. - Ты про
оленей собрался тысячу строк наваять? Губозакаточную машинку
выдать? Только со склада привезли партию...
- Губозакаточную не надо, а вот печатную - это я только за! -
вот тут я увидел три пары круглых глаз и понял, что прокололся.
Белозор очень долго привыкал к компьютеру, долбил клавиатуру
одним пальцем, и ничего кроме простейших функций Ворда не освоил.
Видимо, так же дело обстояло и с машинками. Почерк у Викторовича
был каллиграфический, и он наверняка отдавал рукописные статьи
наборщице Фаечке. И вдруг - просит печатную машинку!
Насыпая Данин кофе щедрой рукой в сотейник, я вспомнил, про
Штирлица, который знал, что лучше всего запоминается последняя
фраза, и потому тут же зашел с козырей:
- Мы со Стельмахом поймали банду браконьеров! И Привалов
разрешил сделать про это разворот!
Даня поперхнулся кофе, Женёк принялся стучать его по спине, а
Арина Петровна вздохнула и покачала головой.
- В общем, мы поехали фотографировать стадо оленей, которое
завезли к нам из Беловежской пущи, и наткнулись на какого-то типа,
Чорбу - он чуть Стельмаха не пристрелил...
К концу моего рассказа на кухне собралось полредакции. Их
недоумение было понятно - Белозор считался парнем нудным,
кропотливым, флегматичным. А тут в него будто вселился кто-то -
экспрессия так и прет, жесты размашистые, рассказ эмоциональный, в
лицах... Когда я закончил, Женёк Стариков зааплодировал:
- Тебе, Гера к нам в Народный театр надо. Ты, оказывается,
талант!
- Мне не надо в театр. Мне нужно материал писать, - сказал я и
пошел к себе в кабинет.
На столе стоял маленький Ильич и укоризненно на меня хмурился.
Действительно - что-то я, кажется, перегнул палку сегодня. Мало ли
что они подумают? С другой стороны - у меня была отличная
отговорка. Гера только-только приехал из длительной поездки в
Москву, потом вот жизнью рисковал... Может, у него в башке что то
переклинить или нет? Может, еще как.