Неприглядная картина, и все-таки в этой комнате, единственной здесь, чувствовалась жизнь. Остальные помещения казались заброшенными. Даже в общей гостиной царил нежилой дух; можно подумать, уже много месяцев ни один честный путешественник не переступал ее порога, не грелся у очага. Комнаты для гостей на втором этаже были в еще худшем состоянии. Одна из них использовалась как кладовка, у стены там были свалены какие-то ящики и старые попоны, погрызенные многими поколениями крыс и мышей. В комнате напротив на продавленной кровати хранилась репа, на полу были свалены мешки картошки.
Мэри догадывалась, что и ее комната была примерно в таком же виде, и лишь стараниями тети Пейшенс она теперь хоть как-то обставлена. В комнату тети и дяди в соседнем коридоре Мэри не отважилась заглянуть. Прямо под их спальней, в конце длинного коридора на первом этаже, идущего параллельно верхнему в противоположную от кухни сторону, была еще одна комната. Дверь туда была заперта. Мэри вышла во двор и заглянула в окно, но оно было забито изнутри доской, и Мэри ничего не увидела.
Дом и надворные постройки занимали три стороны квадратного двора, в центре которого имелся небольшой газончик и стояла колода с водой для лошадей. Дальше белая лента дороги тянулась до самого горизонта через бурую степь, раскисшую от недавних ливней. Мэри вышла на дорогу и огляделась по сторонам. На сколько хватало глаз, вокруг была только вересковая степь и черные холмы. Хотя трактир, крытый серым шифером, со своими высокими трубами казался угрюмым и необитаемым, это было, видимо, единственное жилье в окрестностях. К западу от «Ямайки» поднимались скалистые кручи – торы. У одних на пологих склонах в лучах неяркого зимнего солнца желтела трава, но были и другие – зловещие и безжизненные нагромождения дикого голого гранита. То и дело на солнце находило облако, и тогда по равнине пробегали длинные тени, похожие на хищные пальцы. Пейзаж постоянно менял свой цвет. Холмы казались лиловыми, словно в пятнах чернил, но вдруг сквозь тучу пробивался солнечный луч, и один из холмов вспыхивал золотом, в то время как его соседи оставались темными. Когда на востоке торжествовал день и степь лежала безмятежно, как пески пустыни, холмы на западе окутывала арктическая зима, и лохматые тучи, рваные, словно плащ разбойника с большой дороги, сыпали на гранитные торы снег и град и злобно плевались дождем. Воздух здесь был душистый, пряный, холодный, как в горах, и удивительно чистый. Это поразило Мэри, которая привыкла к теплому климату Хелфорда, защищенного от ветра высокими живыми изгородями и густыми рощами. Даже восточный ветер не долетал туда, его останавливал длинный мыс, и только на реке порой бушевали и метались зеленые волны с белыми барашками пены на гребнях.